Лишь Эвридике пела семиструнная кифара,
Струились ноты из-под рук Орфея.
И лес шумел, как только пара
Влюбленных выходила на аллею.
Он ей играл, она же танцевала,
Когда на землю опускался день.
Любуясь мужем молодым, не замечала,
Как притаилась за спиною смерти тень.
Пронзило болью тело Эвридики,
Забрал змеиный яд дыхание.
Вся скорбь застыла на прекрасном лике,
Слеза скользнула на прощание.
Но за любовью в Царство Мертвых
Орфей побрел не видя сна.
Из всех историй, сплетнями истертых,
Любая быль не так грустна.
В Аид спустившись, окунулся в вечность,
Дуэтом с семиструнною поведал
Людской эпохи скоротечность,
Красу желанного рассвета.
И дрогнув сердцем, Персефона
Аида стала умолять,
Ослушаться природного закона,
Позволив страннику любимую обнять.
Владыка громко произнес:
"Дарую шанс творцу земному! "
Тень Эвридики щедро преподнес,
Отправил в лодке к берегу пустому.
И молвил вновь Аид, предупреждая:
"Коль оглянешься-тень исчезнет"
Тяжелым взглядом недоверие порождая,
Что Эвридика чудесным образом воскреснет.
Орфей бежал навстречу жизни,
Осталось несколько шагов.
А душу разъедали мысли,
Как уберечь спасенную любовь.
Не удержась, он обернулся,
Жены раздался голос звучно.
Исчезла тень! От страха содрогнулся!
Аид не обманул, она плыла беззвучно.
Палитру чувств земных собрав в святую песнь,
Орфей смог сердце растопить Черного Бога,
Но погубила счастье страшная болезнь -
Рожденные сомнения от собственного монолога.
|
