На что пойдёт подлец - ты не иди.
Чего боится трус - ты не бойся.
Хочешь танцевать -
веди.
Не можешь простить - успокойся.
Перечить не стоит добру
И к хорошему вставать в стойку,
Бить ребром по «ребру»,
И бисер метать в помойку.
Явно не лебедь, если свинья,
И не друзья льстивые суки.
Ступишь в брод, а то полынья
И некому взять на поруки.
С больной головы на здоровую
Сыплют и льют похвалы.
И вот уже верит корова
Что ждёт её принц и балы.
Траву щипать не надо,
Смирно стоять при дойке.
Кто-то же ей внушил
Трель смеющейся сойки.
Подумаешь корова, рогатая...
Чего не скажешь про людей.
Могила исправит горбатого,
Молоток мерило гвоздей.
Битый лучше не битого,
За дело бит - душою цвесть.
Синица напрасно забыта,
А с ней и её весть.
Новые, льстивые птички,
Уж больно их развелось,
Теснят наших синичек,
Чтобы им спокойно спалось.
Можно повесить зарубу
На людей, кошек, собак,
Но один на один достойно,
Честно - не пропускать драк.
Синица птица дерзкая,
Такую поискать забияку.
Не станет на помощь звать
Ни кошку, ни людей, ни собаку.
А эти льстивые стаи
Наберут в рот желчи,
Но то что они извергают
Похоже на лай... волчий.
Наша синица - зимы не боится,
Диковинных птиц не боится тоже.
И вроде кроха малая,
А бьет в окно, как по роже.
Утопающему тонуть от боли,
Спасением пренебрегши.
В своей захлебнувшись соли,
В которую не облекшись.
Тарарам, тарарам, тарабарщина.
Дома, машины, гаджеты.
Мир спасёт тишина
И ответ на вопрос: «Где же ты?»
Маски, много масок...
И каждой время, и место.
Господу подвластно всё
И снять их - одним жестом.
Зрелище не из приятных,
Как месиво в октагоне.
В реальности же не так,
На бело пушистом фоне.
Любят удобных людей,
Любят нарочито «хороших».
Идеальный бывает злодей
В тысячу масок проросших.
Кто охотится на журавля,
А синицу в руках душит,
Тому и РОДИНА чужая земля,
Тот двум господам служит.
Этих птиц пустомель,
Синица терпит годами.
Но терпение садится на мель
И в ход идёт с кулаками.
Господи, и я хочу перемен!
Как долог путь покаяния.
И мне эти морды - плен,
Война за мои желания.
Излечи меня тишиной...
Пусть молчанием не предам.
Не была я тихой женой
(Очевидно не тот Адам).
Вот опять, взяла уколола.
Понимаю не стоит писать.
А с другой стороны балабола
Кому-то нужда обличать.
И тех кто в дружбе клянётся,
Набиваются в ангельский чин,
Но как только заруба начнётся,
Валят по сотни не веских причин.
Вы видели сбежавших синиц?
И я не встречала пропажу.
Им оды «пою» со страниц
И не меняю бойца на лажу.
|
