О, мудрость книг - лишь горная порода,
Что воды вечности подмоют; и в песок
Преобразится мудрость – тень трипода,
Там восседала пифия, в свой срок
Владыкам мудрости являя, и урок
Пророчеством суровым был под сводом
Необратимости божественной природы.
Так был рождён изящный тон и слог.
Седые головы мудрейших между прочих
Склонились, чтоб познать и тварный мир
Отторгнуть разумом, и имя вечных зодчих
Познать, как целое. Но вот уже сатир
Спешит в хмельном веселии, в потир
Льёт мудрость лоз, бежит весёлый в рощу,
Где сладострастные дриады сны пророчат,
Хоры́ лаская внове нежных лир.
Воинов великих крепость гнева в кряжах
Твердынь пророчеств в будущем владык -
Здесь призраки героев. Вечным стражем
Туман легенд над степью вдруг возник,
Седой росой он к травам здесь приник…
Здесь паутина заповедных троп возляжет
Костями белыми, что ныне нам расскажут
О тех героях!.. Глас поэм в сём сник.
Ах, молодость – невинность и незрелость
Юнцов несмелых, что в волнении спешат
Коснуться милых дев, смешно и неумело,
В любви боясь отказов, страсть услад
Их манит и страшит, и это будто клад,
Что вдруг найти юнцам в ночи приспело.
Но сердце юное, что страстью не поспело,
Имеет в страсти оной тьму преград!
И молодость, и зрелость, следом старость
В одном сосуде бренной жизни тихо спят.
Я знаю - юности поверхностность пристала,
В глубинах жизни зрелость, будто яд,
Осадком - старости нектар. Так отстоят
Юность и старость друг от друга в радость
Свершений зрелых – жизни этой сладость,
Что длятся вновь и много лет подряд!
|
