Занеможется вдруг под сурдину
Чьей-то джазовой медной трубы,
Я прожил две свои половины:
Тридцать три, тридцать три да кабы.
Сколько лет в этом хвостике-гаке,
И когда разобьётся сосуд,
Полный доверху всяческой бяки
И не нужный нигде и не тут.
Абы-кабы да в рот огородом
Уложились в поленья мечты,
И забыли, откуда же родом
Или он, или я, или ты.
Всё пройдёт, но будильник на взводе,
И в финале он вызвонит в цель,
Как ружьё в первом акте иль вроде,
Завершив мою с жизнью дуэль.
|