Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас,
так и вы да любите друг друга. Потому узнают все, что вы Мои ученики,
если будете иметь любовь между собою.
(Евангелие от Иоанна 13.34,35)
Всё было кончено, и говорить более было не о чём. Га-Ноцри уходил навсегда,
и страшные, злые боли прокуратора некому излечить. От них нет средства, кроме смерти.
(Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита)
Христос — Бог живых
Обласкав лиловым светом в неге дрёмы города,
вдруг взошла над Вифлеемом серебристая звезда.
Ореол её печали вниз струился шлейфом тонким —
все оракулы вещали о наследнике престола,
о великом Сыне Бога в скромном чреве человека.
Собрались волхвы в дорогу стать глашатаями века
Новой эры во спасенье душ, блуждающих во тьме, –
предрекало им знаменье время дивных перемен…
Ангелы, трубите гимны! Предсказание сбылось —
из убогого овина криком детским разнеслось!
Распахнулось небо счастьем, источая ток любовный,
наделило чадо властью, предрекая долг сыновний…
Изумлялись фарисеи вести той о Божьем Сыне —
не в шелках рождён Мессия, а в душистом тёплом сене.
Восседать на лживом троне их невежеству недолго, –
разум их гордыней тронут — нет заботы им о долге.
Потекло неспешно время, приближая час распятья, –
вместо бархатного платья на плечах Иисуса бремя.
Скудный быт ему не в тягость, нет нужды о царском сане,
принимает Он во благо крики страждущих: «Осанна!»
Нрав Его могуч и кроток, ум свободен, словно ветер.
Он — помазанник пророка, путь Его тернист, но светел.
Вслед Ему шумит листва, и трава у ног струится:
«Сон Творца — Иешуа! Воля Вышнего свершится!».
Птичий гам свистал хоралы, воспевая плод Творца:
«Ты прекрасен, равви! Равви, Ты достойный Сын Отца!
Ты наполнил мир сияньем, озарил Благою Вестью!
Славься! Славься, Назарянин, в твою честь поём мы песни!»
Но не всех пленила радость и кружила всласть умы, –
был опасен мудрый рабби для помазанника тьмы.
Беспокойство ело сущность, леденил всеядный страх
пред избранником из лучших с новым гимном на устах.
Извивался тёмный ангел, льстивой речью соблазняя,
предлагая власти ранги — пыль придуманного рая.
Обещал Ему, что сможет вечной жизнью одарить,
а цена — она ничтожна! — лишь от Бога отступить…
Как напыщенно кичился, от бессилья сатанея,
но на сей раз оступился — это вам не Саломея!
Молча наблюдал Христос сладкогривых слов прибой, –
всё, что в сердце пронеслось –— сострадание и боль…
Тут опешил чёрный князь: «Пожалеть меня? Владыку?!» –
взял посу́лов своих вязь и исчез… Удачи мы́кать
где-нибудь, — в другое место… А Иисус в раздумье тяжком
мнил весь Мир своей невестой, заточённой в стане вражьем.
В бездне глаз Его печальных обрела гнездовье Вечность,
и стелила Бесконечность полог над челом венчальный…
Ангел снизошёл с ответом весь в сияньи серебристом,
словно сотканный из света сотни малых солнц лучистых,
возвестив Ему Спасенье, ободрил отвагой сердце:
«В светлый праздник Воскресенья, люди все, отныне верьте!
Кто не слышит — будет слушать, кто не видит — тот узреет,
как Творец возвысит Душу, и укре́пит её в вере!
Пусть трагичен час расплаты, но восстанет Царство Бога,
а пока — приказ Пилата, Крест и трудная дорога…»
Поднялся́ Христос устало, в бездне глаз Его решимость, –
небо скорбно простонало, болью молния прошила…
Он идёт легко и чисто, плен одежд Его трепещет,
забавляясь с ветром быстрым, Его поступь гимном вещим
разнесётся по Вселенной, и очистит Дух от скверны
Слог Его благословенный. Тень предательской Голгофы
рассекла Его чело — задохнулись в горе вдовы….
…… лишь иуде повезло…..
… Не успеет мир оплакать жертвы утренней звезде,
что оплачена распятой бренной плотью на кресте, –
лишь померкнет день небесный, распахнут ветра объятья,
содрогнётся мир от песни Солнца в погребальном платье…
Час Великой горькой Скорби оживит людей сердца
и омоет Чистой Кровью, чтоб узреть могли Творца!
В Его честь — лива́н и сми́рна, и́рмос к Новому Завету,
Он сотрёт погрешность мира Воскресением и Светом…
Возвеличил Дух Иисус и низверг устои ада,
покаянию в награду обещал Он: Я вернусь!
Божий замысел хранится в недрах сущего всего,
и отныне: да святится Имя Светлое Его!
Послесловие:
СПЛИН — Чудак
Пролог к пеплуму Тимура БекмамбетоваBen-Hur по роману Льюиса Уоллеса “BEN-HUR. A TALE OF THE CHRIST” (Бен-Гур: история Христа):
Времена мессии…
Римская империя разрослась на тысячи миль.
Вскормленная пролитой кровью и постоянным страхом империя заберёт всё, что у тебя есть,
и, пригласив на свои игрища, заставит наслаждаться чужим страданием, чтобы ты забыл обо всём, что у тебя отняли.
У тебя не останется ничего кроме гнева и жажды отмщения…
Оттуда же (финальные кадры): Шейх Илдерим:
– Сочувствую вашему поражению… Понтий Пилат:
– Поражению? Взгляни на них — они жаждут крови! Теперь они все — римляне…
Саша Чёрный. Бессмертие
Бессмертье?
Вам, двуногие кроты,
не сто́ящие дня земного срока?
Пожалуй, ящерицы, жабы и глисты
того же захотят,
обидевшись глубо́ко...
Мещане с крылышками!
Пряники и рай!
Полвека жрали — и в награду вечность...
Торг не дурён: «Помилуй и подай!»
Подай рабам патент на бесконечность.
Тюремщики своей земной тюрьмы,
грызущие друг друга в каждой ще́ли,
украли у пророков их псалмы,
чтоб бормотать их в храмах раз в неделю...
Нам, зрячим, — бесконечная печаль.
А им, слепым, — бенгальские надежды,
сусальная сияющая даль
и гарантированные брачные одежды!..
Не клянчите!
Господь и мудр, и строг, —
земные дни бездарны и убоги,
не пустит вас Господь и на порог,
сгниёте все, как падаль, у дороги.
