Друзья, я не желаю, право слово,
На страх перед ковидом тратить жизнь!
Взяла билет на поезд до Ростова,
Оттуда чтоб отплыть потом в круиз.
В купе со мной соседей было трое.
Молодчик, что омоновцем служил,
Кричал: «Всю оппозицию урою!
Как лихо я дубинкой их лупил!».
Соседка – с недовольным взглядом тётка:
«Виновен – не виновен, вор – не вор,
Сказала. – Я судья. У нас всё чётко!
Сажать прикажут – будет приговор».
Старик в очках – из бывших психиатров,
Он диссидентов тоже не любил:
«Я объявлял их психами. По факту,
Десятка три в психушке залечил».
Хоть одного б приличного соседа!
И вместе с ними ехать мне всю ночь?
Вести с такими светские беседы
Мне, право слово, было бы невмочь.
Я к проводнице: «Нет ли мест свободных?
А то ж не по зубам такая честь!»
Она в ответ: «Коль будет Вам угодно,
Одно купе пустое всё же есть,
Но Вас предупредить должна, там ночью
Вовсю, по слухам, призраки галдят.
Покойников народ боится очень,
И брать в него билеты не хотят».
Пугала, оказалось, понапрасну –
В купе том призрак был всего один.
Граф и поэт, что принял смерть от красных,
Интеллигентный, кстати, господин.
Всю ночь он развлекал меня стихами
Про мир, про свет, свободы торжество,
За что расстрелян был. И между нами
Духовное возникло вдруг родство.
Но ночь прошла, и граф ушёл с рассветом,
Меня оставив думать-размышлять.
В России страшновато быть поэтом,
Но всё же я попробую им стать.
|
