Как хорошо, когда рука в руке,
Когда твоё тепло покоит душу,
Когда вдвоём и я почти не трушу
Смотреть в закат на прожитой реке.
И пусть иду к распятию печали,
Пусть снова буду предан, подло бит
И жить бедой, и грешен, и забыт,
Пою судьбу… За слёзы на причале,
За ветер воли в рваных парусах,
За стон любви… И за последний страх
На ложе ненавистного покоя.
Смотрю в закат. Не на коленях, – стоя.
В моё окошко просится метель –
До слёз, до кома в горле, до мурашек,
И оживает в грёзах акварель,
И плачет кисть, и вот уже раскрашен
Любимый сад, приветный отчий дом,
Колдует мама с платьицем в горошек…
Вдруг новое виденье – храмный звон
И наш погост… годами припорошен.
Вот я из детства: небо-бирюза,
В застывшем беге рыжая лошадка;
Вот юности нежданная гроза,
Рассвет в стогу и поцелуй украдкой.
Я погружаюсь в грех шальной зари,
В благоуханье трав, в девичий трепет…
А у реки токуют глухари,
Презрев тоску и птиц пугливых щебет.
Всё громче зов распахнутых небес,
Всё ближе свет и призрачней виденья,
А за окошком буря клонит лес
И что-то шепчет, плача от волненья.
Но почему так холодна рука?
Уже не вижу губ твоих зовущих…
Иду, иду в закат… Судьбы река
Несёт меня в неведомые кущи.
Как хорошо, когда душе тепло,
Но пройден путь к распятию печали…
Что наша жизнь… Разбитое стекло
Уже тогда, на жизненном причале. |