Из ничего ухи не сваришь
и на подмостках гул затих,
не лезь в политику, товарищ,
не обольщай собой других.
В чужие сани сдуру севший,
казалось, будто бы вчера,
уходит гопник поседевший,
недолюбивший осетра.
Он много смог в постели с веком,
сказать сложней — чего не смог,
его запомнить человеком
помог случайно некролог.
Возьми назад его, Создатель,
во лепестках печальных роз,
недоедавший избиратель
уже не шлёт ему угроз.
В наш век проворный и смышлёный
гораздо проще быть скотом.
У края дуб стоит зелёный,
златая цепь на дубе том.
На ней, в наморднике от Гуччи,
пугая хоботком ковид,
сидит красивый и пахучий
патриотический Давид.
Не запятнав соплёй мундира
в сакральной битве за умы,
катях стабильности и мира,
дельфин среди говна войны.
|
