Ночь закуталась в белый сатин.
В бледном мареве полной луны,
Словно швы разошлись зыбуны.
Хлынул сон сквозь прорехи плотин.
Спи в беспамятстве, Смертная Тварь,
Спрячься в кокон невнятных фонем.
Столько форм для тебя, столько схем,
Приготовил распухший словарь.
Но ты мечешься, голая боль.
Сокрушаешься, даже во сне.
От того ли в твоей западне,
Так обильно течёт алкоголь?
От того ли давно сочтены,
Все монеты тщедушных затей?
И, напиток из чаши страстей,
Гасит смутное чувство вины?
От того ли в зыбучий песок
Твоя тень просочилась, как ртуть?
И замёл серебром Млечный путь
Твой надтреснутый, ломкий басок?
Что болит в тебе, Смертная Тварь,
Стёртым эхом фантомных глубин?
Из каких несусветных чужбин,
Заключённый под сердцем бунтарь?
Спи, обломок забытой страны.
До утра тело бренное скинь.
Пусть приснится безбрежная синь,
Пока смерти бегут буруны.
|
