Отгремела мировая.
Лижет раны хрупкий мир,
Ненадолго оживая.
Полон зал, устал кассир.
Бастер Китон не смеётся,
Комик с каменным лицом,
Свет с экрана в душу льётся
И тапёр глядит жрецом.
Не стреляй в тапёра зритель,
Как умеет, так и пьёт.
Пьян когда, то небожитель,
А без музыки помрёт.
Гарольд Ллойд висит на стрелке,
Время замерло вокруг.
Зал вспотел, с героем в сделке,
Воздух влажен и упруг.
Над «комедией затрещин»
Ржут, помятые судьбой.
Свет погашен, мир безгрешен.
У судьбы – программный сбой.
Чарли Чаплин куролесит,
Мажет губы ортохром.
Пианист нажрался – бесит,
Бедолагу сгубит ром.
Нем «Великий», в Его жестах –
Всё, что сводит нас с ума.
На его подвижных фресках –
Псевдовечность «Синема».
Вставлен белый лист экрана
В зал, как в старый «Ундервуд».
В сладкой патоке обмана,
Зрители забвенья ждут.
Свет на клавиши-затылки
Нежные надел венцы.
Напряглись на шеях жилки
…И гогочут мертвецы
|
