Очевидно, не привыкну
сидеть в «Бристоле»[1],
пить чай,
построчно врать я,—
опрокину стаканы,
взлезу на столик.
Слушайте,
литературная братия!
Сидите,
глазенки в чаишко канув.
Вытерся от строчения локоть плюшевый.
Подымите глаза от недопитых стаканов.
От косм освободите уши вы.
Вас,
прилипших
к стене,
к обоям,
милые,
что вас со словом свело?
А знаете,
если не писал,
разбоем
занимался Франсуа Виллон[2].
Вам,
берущим с опаской
и перочинные ножи,
красота великолепнейшего века вверена вам!
Из чего писать вам?
Сегодня
жизнь
в сто крат интересней
у любого помощника присяжного поверенного.
Господа поэты,
неужели не наскучили
пажи,
дворцы,
любовь,
сирени куст вам
Если
такие, как вы,
творцы —
мне наплевать на всякое искусство.
Лучше лавочку открою.
Пойду на биржу.
Тугими бумажниками растопырю бока.
Пьяной песней
душу выржу
в кабинете кабака.
Под копны волос проникнет ли удар?
Мысль
одна под волосища вложена:
«Причесываться? Зачем же?! [3]
На время не стоит труда,
а вечно
причесанным быть
невозможно».
<1917>
|
Послесловие:
Журн. «Новый сатириков», П. 1917, № 3, 12 января; «Кофта фата»; «Все сочиненное»; «13 лет работы, т. I; «Маяковский улыбается, Маяковский смеется, Маяковский издевается»; Сочинения, т. I.
[1] Бристоль — литературное кафе в Петрограде.
[2] Франсуа Вийон — французский поэт XV века, родоначальник новой французской поэзии. Существует версия, согласно которой Вийон в молодости был замешан в уголовном преступлении.
[3] Причесываться? Зачем же!.. — перифраз стихов Лермонтова: «Любить — но кого же? на время не стоит труда, а вечно любить невозможно».