Стоит император Петр Великий, [1]
думает:
«Запирую на просторе я!» — [2]
а рядом
под пьяные клики
строится гостиница «Астория».
Сияет гостиница,
за обедом обед она
дает.
Завистью с гранита снят,
слез император.
Трое медных
слазят
тихо,
чтоб не спугнуть Сенат.
Прохожие стремились войти и выйти.
Швейцар в поклоне не уменьшил рост.
Кто-то
рассеянный
бросил:
«Извините»,
наступив нечаянно на змеин хвост.
Император,
лошадь и змей
неловко
по карточке
спросили гренадин[3].
Шума язык не смолк, немея.
Из пивших и евших не обернулся ни один.
И только
когда
над пачкой соломинок
в коне заговорила привычка древняя,
толпа сорвалась, криком сломана:
— Жует!
Не знает, зачем они.
Деревня!
Стыдом овихрены шаги коня.
Выбелена грива от уличного газа.
Обратно
по Набережной
гонит гиканье
последнюю из петербургских сказок.
И вновь император
стоит без скипетра.
Змей.
Унынье у лошади на морде.
И никто не поймет тоски Петра —
узника,
закованного в собственном городе.
<1916>[4]
|
Послесловие:
«Все сочиненное»; «13 лет работы», т. I; Сочинения, т. I.
[1] Стоит император Петр Великий... — памятник Петру I на Сенатской площади в Петрограде — Петр на коне, попирающем копытами змею.
[2] «Запирую на просторе я!» — перефразированная строка из поэмы Пушкина «Медный всадник»: «И запируем на просторе».
[3] Гренадин — прохладительный напиток, который принято пить через соломинку.
[4] Датируется 1916 годом предположительно.