298
Умел Митридат ждать у моря погоды,
Когда неизвестность манила его,
Но он не пускался в пустые походы,
Сочтя, что они для царей – баловство.
Тиран понимал, что бои неизбежны,
Коль зависть соседей за стадий видна,
Особенно тех, кто бедны и мятежны,
И стала пристанищем ветра казна.
299
Царь время ценил и не тратил впустую,
Как делала это супруга всегда –
Она продлевала пиры зачастую,
Где льстивые речи текли, как вода.
Он мыслил: «Всю лесть не положишь в шкатулку,
Её не запечь, как свинью, на костре,
С собою не взять, словно плащ, на прогулку,
Уместна хвала лишь при царском дворе.
300
Но знаю я цену безудержной лести,
Поскольку правдива она не всегда:
Мне льстят, но душа от того не на месте:
А вдруг под хвалою таится беда?
Кричали вчера мне: «Защитник Боспора!
Великий спаситель и царь из царей!»
Но чувствую сердцем: содеется скоро
Беда от грозящих стране дикарей…»
301
Как будто смотрел он в волшебные воды:
Вернулись войска из Боспора назад,
А следом примчался гонец воеводы
С известьем о том, что убит Перисад!
Поведал посланник о странном решенье,
Которое принял Боспорский тиран:
При всех огласил от венца отрешенье,
Желая слиянья приморских двух стран.
302
Царь молвил: «Жизнь явно склонилась к закату,
Давно уж погибли в сраженьях сыны,
Поэтому трон я отдам Митридату,
Чьё войско спасло нас от страшной войны.
Замечено мной: он всегда верен слову,
А это – бесценная в жизни черта.
В нём вижу надёжной державы основу,
И знаю, преемника совесть чиста.»
303
«Однако, – добавил посланник заморский –
Решенье царя – для врагов не закон –
Нашёлся в столице подлец не боспорский,
Которому снился властительный трон…»
Рассказом посланец увлёк Митридата,
Который прислушался к речи гонца:
«…Как Пирр к Птолемею был сослан когда-то,
Так скифы в Боспор отослали юнца.
304
Савмак при тиране жил в виде залога,
Но жизнь непохожа была на полон –
Покои дворца – не теснина острога,
Коль мог он взирать ежедневно на трон.
Скиф жил, как царевич – еда и ученье,
В конюшне стоял для него жеребец,
И юноша знал этой ссылки значенье –
Что станет когда-нибудь скифским дворец.
305
Но что-то случилось со степью такое,
Что бросились к нам из неё степняки,
Лишилось Боспорское царство покоя,
Пока Диофант не привёл к нам полки.
Когда Перисад отказался от власти,
И войско вернул Диофант в Херсонес,
Тогда начались ночью буйные страсти,
К которым проявишь ты свой интерес:
306
Там этот заложник из скифского рода
Надеялся долго, что сядет на трон,
Но вдруг во дворце изменилась «погода»,
Которой Савмак был безмерно взбешён!
Он понял, услышав декрет Перисада –
Другой завладеет боспорским жезлом!
Решил, что оружием действовать надо —
Есть прока немало в деянии злом!
307
А царь, завершив сообщенья декретом,
Сказал, что гонцов разошлёт поутру,
Пусть в царстве Боспорском узнают об этом,
Что призван Шестой Митридат ко двору!
… Дворец погрузился в ночную прохладу,
В покои пришёл освежающий сон,
Скользнули шесть теней к царю Перисаду,
И в сердце тирана вонзился пальтон!
308
Послышался крик во дворце властелина –
Там громко хвалился убийством Савмак,
Как будто сразил негодяй исполина,
Но для полудюжины старец – не враг!
Царя изрубили безумцы степные
И бросили тело под окна дворца —
Уже ликовали убийцы ночные,
Но вспомнили вдруг твоего храбреца.
309
«Тут спит Диофант, получив сообщенье,
А скрыться хотел поутру, словно вор!
Скорее обыщем мы все помещенья —
Найдём и убьём – вот и весь разговор!
Он войско отправил по морю к соседу,
А сам же остался в гостях у царя,
Считая, что Эос дарует победу
Для всех пробуждённых ни свет, ни заря!
310
Но он не увидит сегодня рассвета —
Отправится вслед за тираном в Аид!
Ищите скорее, он прячется где-то,
Пусть плачет заря, что наёмник убит!»
«Но это, глупцы, непростая задача —
Вдруг голос раздался, суровый как гром! —
Не будет у Эос причины для плача,
Хоть кинетесь вы на меня вшестером!»
311
И бросились двое, сверкая клинками,
Для этого выбрав простой вариант,
Однако узрили работу руками,
Как это исполнил для них Диофант:
Броски их закончились кровью багровой –
Легли негодяи на чёрный гранит,
Помог им Танат в этой схватке суровой
Немедля сойти без мучений в Аид.
312
И дрогнул тут факел в руке самозванца,
В испуге истошно воскликнул Савмак:
«Убейте, друзья, поскорей чужестранца,
Который сразил наших двух бедолаг!»
Вперёд нерешительно двинулись трое —
Два спереди шли, а один — со спины.
Но вмиг получили отпор от героя,
И были понтийским клинком сражены.
313
Савмак побледнел, испугался до дрожи,
Трусливо рванулся к открытым дверям!
Пот выступил сразу у скифа на коже —
За помощью он побежал к бунтарям,
Которые ждали в торжественном зале,
Когда завершится кровавый разбой,
Но тут им Савмак прокричал о провале
И звал их в покои царя за собой!
314
Мятежники двинулись шумной толпою
Туда, где лежали убитых тела,
Так дикие звери идут к водопою,
Боясь, что настигнет их спины стрела.
Бывают же злобные люди наивны,
Лишь злато и власть до безумства любя,
Они для народа дурны и противны,
Живут так, о мненье чужом не скорбя
315
Не стал Диофант ждать плененья покорно –
Толпа не потерпит чужой правоты,
А скрыться от скифов совсем не зазорно,
Надеясь на плотность ночной темноты.
В открытом окне он исчез моментально
И стопы направил на берег морской,
Его промедленье могло быть фатально –
Обрёл бы не славу, а вечный покой.
316
Плащом прикрывая и меч, и кольчугу,
Проник он на пристань к рыбачьим судам,
Доверился мне, как надёжному другу,
Поскольку погоня неслась по следам!
А хитрый Савмак сочинил оправданье
Тому, что убитым лежит Перисад,
Крича: «Диофант совершил злодеянье,
А злого убийцу послал Митридат!»
317
Стучал он в дома соплеменников спящих,
С призывом на поиск убийцы царя,
Нашёл для себя он людей подходящих,
Без устали страшную ложь говоря!»
…Посланник умолк, потный лоб вытирая,
И ждал, что на это ответит тиран,
Сказал Митридат: «Лишь попытка вторая
Ускорит теперь единение стран.
318
Поведай скорей, где воитель мой верный,
Мне жизнь Диофанта, как честь дорога!
Так значит, в Боспоре Савмак лицемерный
Решил превратиться в царя и врага?
Власть – это не с женщиной ночью услада,
А трон властелина – отнюдь, не постель!
И знать, и уметь в жизни многое надо,
Чего я в царях не увидел досель…»
319
«Прибудет за мною герой-воевода —
Плывёт он сюда на чужом корабле,
Увидишь его ты ещё до захода,
Он лучше расскажет о бунте и зле!»
«Понятно мне в общих чертах положенье,
Какое сложилось на том берегу.
Надеюсь, что станет другим продолженье,
Когда наше войско вернётся к врагу!»
320
Сияющий Гелий смотрел с небосклона,
А с пристани в море глядел Митридат,
И знало Светило, кто в лодке Харона
Уже не увидит чудесный закат…
Вдали царь заметил рыбацкое судно,
Которое гнал возмущённый Борей,
Сверкала под солнцем волна изумрудно,
Пытаясь галеры сорвать с якорей.
321
«Встречать эту лодку – царю не по чину,
И мой полководец – совсем не рыбак!
Легко окунуться с ней вместе в пучину,
Виной же такому – тщеславный Савмак!
Однако и сам я, вполне вероятно,
Поплыл бы от смерти на старом бревне!
Узрить Диофанта всегда мне приятно,
А то, что живого – приятней вдвойне!»
322
Причалила лодка, сошёл воевода
На берег желанный без свиты своей –
Герой торжествующих песен рапсода,
Великая гордость понтийских людей!
И встреча с царём стала высшей наградой
За долгий поход к неспокойным брегам,
Где царский дворец оказался засадой,
Связавшей там власть по рукам и ногам.
323
«Я рад этой встрече, – изрёк повелитель. –
Сумел ты противиться страшному злу!
Народу известно, что ты – победитель,
Которого я приглашаю к столу!»
«Прости, Митридат, но не время для пира,
Когда не оплачены мною долги!
Не станет петь славу мне звонкая лира,
Коль ныне ликуют в Боспоре враги!
324
Теперь ты – правитель заморских владений,
Которым защита сегодня нужна.
Пока не закончилась цепь похождений,
То мне не до пира, рапсодов и сна!
Потом расскажу я о бунте подробно,
А прежде: позволь вновь возглавить войска,
Сейчас промедление смерти подобно –
Цена за Боспорский престол высока!
325
Нам звёзды укажут на север дорогу,
Селена попутчицей станет в ночи,
Отправим врагов мы к подземному богу,
Пока о сражениях помнят мечи!»
…И вихрем ворвался в Боспорское царство
Пылающий гневом понтийский герой,
Прервал он разгул и Савмака бунтарство,
Мечом укрепив государственный строй.
326
Он скифа пленил, сбросив с царского трона,
Как влажный мешок протащив до дверей,
Гремело в обители эхо от стона,
И стали ковры в тронном зале мокрей…
Немедля цепями сковав кровопийцу,
Послал к Митридату Савмака на суд,
Чтоб тот наказал по закону убийцу,
Поскольку раскрыт преступления спуд.
327
Совету старейшин явили беднягу,
Где тот был раздавлен под грузом улик,
Там он потерял моментально отвагу,
На плач поменяв прежде радостный крик.
Признался в деяниях злых узурпатор,
Надеясь на милость седых стариков,
Но слово последнее молвил Евпатор,
И царский вердикт оказался таков:
326
«Пусть платит он жизнью за жизнь Перисада –
К такому врагу снисхождения нет!
Боспорский тиран был безгрешнее чада,
Хотя и прожил властелин много лет.
Достоин убийца такого урока,
Избавлен бунтарь от чужого жезла!
И око за око – совсем не жестоко,
Хоть боль оттого, словно смерть, тяжела!»
327
… И зря обвиняют лжецы Митридата,
Что был он с врагами безмерно жесток!
За каждый проступок должна быть расплата:
Топор палача или крепкий батог!
Глоссарий:
Аи́д —старший сын Крона и Реи, властитель царства душ умерших. По его имени «Аидом» называлось и его подземное царство.
Боре́й — северный ветер и бог северного ветра.
Боспо́р или Боспорское царство — античное государство в Северном Причерноморье на Керченском проливе Столица — Пантикапей. Образовалось оно около 480 года до н. э. в результате объединения греческих городов на Керченском и Таманском полуостровах. Позднее было расширено вдоль восточного берега Меотиды (Азовского моря) до устья Танаиса (Дона). С конца II до н.э. Боспор находился в составе Понтийского царства.
Ге́лий, Ге́лиос — великий бог Солнца. Сын титанов Гипериона и Тейи, брат Луны-Селены и Зари-Эос.
Диофа́нт — Диофант Синопский (II в. до н. э.) — полководец и дипломат правителя Понтийского царства Митридата VI Евпатора, воевавший со скифами и способствовавший расширению владений Митридата за счет присоединения Крыма.
Евпатор — эпитет Митридата VI, который означает: «сын славного отца».
Пальто́н — персидский дротик. Конница персов была вооружена метательными копьями (дротиками) – пальтонами.
Периса́д V — царь Боспорского царства, последний представитель из династии Спартокидов, правивший в 125 г. до н. э. — 109 г. до н. э. Сведения о Перисаде V крайне скудны. Известно, что он чеканил свою монету.
Пирр из рода Пирридов, считавшийся потомком Ахилла — царь Эпира (307—302 и 296—272 до н. э.) и Македонии (288—285 и 273—272 до н. э.), эпирский полководец, один из сильнейших противников Рима. Согласно Титу Ливию, Ганнибал считал Пирра вторым из величайших полководцев после Александра Македонского Имя Пирр означает «огненный, пламенный». В юности Пирр был отправлен к двору Птолемея, как заложник. Это часто практиковалось в те времена для гарантии союзов царей.
Савма́к — скиф, воспитанник Перисада, направленный вождями скифов к Боспорскому двору с тайной целью захвата власти.
Селе́на — богиня Луны, титанида, дочь титанов Гипериона и Тейи, сестра Гелиоса и Эос, проезжающая по небу на колеснице, которую влекут неторопливые крылатые белые быки.
Спуд (устар.) — тайник, хранилище, нечто скрываемое.
Ста́дий муж. (греч. stadion) (ист.). Древнегреческая мера длины, равная приблизительно 150 или 190 метрам.
Харо́н («Яркий») — перевозчик душ умерших на лодке через реку Стикс в Аид (подземное царство мертвых). |
а что еще делать...