столица времени паркуется в стране
где вин гранатовый закат встречает имя
и напоив ночное небо в бессознанку
принадлежит как сны и боль всегда двоим
в которых взглядом не увидеть ничего
а и не стоит только зрителем и сценой
а лучше веки отпустив искать слова
и отпускать их как цветы проникновенно
встречаю запах и кружится голова
но отчего
ни прикасания ни звука
и даже музыки наркотики глухи
а ты услышишь тонкий парус гиацинта
и опуская руки выразишь сомненье
что это ты а не последняя глава
давно не листанного что уж там романа
ведь иногда побыв как все – легко – так странно
столицей мира вдруг назначить время тьмы
и влипнув по уши в купель твоих обманов
тянусь как пауза в рекламной блажи Твикс
любить безумия серебряный туман
и сорван фантик а под ним – сирени взрыв
и дальний смех до перекатов и навзрыд
два тихих стона всхлипом имени
прости
за камень прошлого замешанного в тесто
и небу тесно
дышать тобой как округлившейся невесте
словами верности венчанию сорить
как я хочу с тобой о глупом говорить
уснув под волчью нежность с именем внутри
забыв про крик |
вхожу в сирени иней.
на ветках отражения Весны.
мной проводимы
взвизги тонких линий
продетых сквозь игольные углы.
на тьме мной нарисован иероглиф
любовь и сон
безумен вкус вина
иду чертой
и сон мной околдован
я пью его
он пьёт меня до дна