Сидит он перед домом на скамейке,
У ног в пыли толкутся сизари,
В своей любимой ватной телогрейке –
Петрович. Ветеран войны. Старик.
Он не был ни разведчиком, ни асом,
Не мёрз в подлодке, в танке не горел,
Был дважды ранен – пулей и фугасом,
Контужен на Зееловской горе.
Он не ходил в атаку с автоматом,
Хотя не покидал передовой,
Четыре года рядовым солдатом
Провоевал при кухне полевой.
В его рассказах о борьбе отчизны
Не слышу я проклятий или зла,
Лишь сожаленье, что повозка жизни
Из юности так быстро увезла.
Он чаще вспоминал не грохот ада
От чёрных птиц, гудящих в вышине,
А сладкую затяжку самосада
В звенящей после взрывов тишине.
Мог прихвастнуть числом влюблённых женщин,
Гордясь неотразимостью мужской,
И только имена друзей ушедших
Гасили взгляд нескрытою тоской.
В комоде ценный клад: кисет из плюша –
Посылка от девчонки из села,
Манерка, штык, карманная «Катюша» *
Да письма, что домой он посылал.
На бережно хранимой гимнастёрке,
Ровеснице пылающих годов
Медальных лент муар слегка потёртый
И две нашивки: золото и кровь. **
|
Послесловие:
* Карманная Катюша – самодельная зажигалка, порой это был кусок кремня, обломок напильника и фитиль.
** Нашивки за ранение.
Постановлением № ГОКО-2039 от 14 июля 1942 г. были введены отличительные знаки для раненых военнослужащих Красной Армии на фронтах Отечественной войны. Каждое ранение обозначалось нашитым на щитке галуном: при легком ранении – темно-красного цвета, при тяжелом – золотистого цвета.
