Цветы уснули в вазе на столе,
Отбросив дивно лепестками дни,
В изгибе линий в полной мгле
Опять уже слабеют яркие огни.
Влекомая на зов безумная душа
В обличье биться о преграды,
В своём стремленьи неспеша
Всем показать свои наряды.
Исходной точкой поутру найду я
Часть золотых безумств моментов
Среди оттенков и аспектов бытия
Достойных власти элементов.
А жизнь твердила: экстрасенс,
Он слышит ангелов их, видит
И создаёт семью блаженств,
Их встречу он уже предвидит.
Он ясновидящий и тут же телепат,
Провидец и оракул, прорицатель,
Дарован чудодейственный талант,
И не поймёт обычный обыватель.
Она смеялась, как никто, от слов,
Не веря в искренность супруга,
И сомневалась в силе голосов,
Пока ене одолела боль недуга.
Вмиг хворь по телу разнеслась,
Не мог уже помочь ей этот врач.
И муть рассудка снова началась
А безысходность: из бессилья плач.
И в тот момент казалось, быть беде.
Устав в надежде ждать от медицины,
Он руки ей омыл в святой воде
И стал молить зажги свою лучину.
Водил руками он вдоль тела полчаса,
Вдруг стал кричать, что было силы.
Затем прислушался, что небеса,
Свершилось чудо – боль ступила.
Тотчас пришла в себя, открыв глаза,
А перед нею обессилевший целитель.
Вниз по щеке скатилась радости слеза,
И прошептали губы: «Мой спаситель!» |
