Какабадзе Манана
Фурсин Олег.
Я — Муромец Илья, и мне
всего-то тридцать три.
Все хорошо, когда б не «но»,
в котором много горя.
Я с детских лет устроен
— бедной мамкой — на печи,
Смотрю в окно я жизнь,
мечтать не смея о просторе.
***
Я не могу поднять стакан один,
пусть даже без воды,
С водой его поднять тем более
Илья не в силах,
Ходить я не умею; говорят,
собой хорош, глаза светлы,
А видел мир чуток всего,
как мамка на руках носила…
***
Вчера в окошко я увидел вора:
жнет , где не сеял, негодяй,
И тащит , где не клал.
Кричал-кричал, звал мамку и соседа,
Услышал вечерком от них обоих
«разгильдяй!»
Нет , я люблю и мамку, и соседа!
Но не сложилась с близкими беседа…
***
Сегодня чуть не разорвалось сердце:
К девице, что частенько ходит за водой,
У самого колодца прилепился с ленцой,
но прилепился! парень молодой…
Мне не дано любить,
я средь людей изгой!
Но были б руки,
попадись-ка мне, герой!
***
Все эти годы я чего-то ждал душой….
Теперь я знаю точно: грезам — сбыться!
В какой-нибудь обычный день, простой,
Вон в эти двери счастье постучится!
Оно войдет и скажет мне: «Илья! Я Гость!
Ты, богатырь, подай-ка мне водицы!».
И я пойму, что это Божья благость…
Которой причастились единицы!
***
Я встану — я пойду! Огромен мой удел!
Вся Русь теперь моя, её не потеряю….
Тому, кто вечно в горнице сидел,
Весь мир отныне мал, да что я объясняю!
Мне труден первый шаг, второй пошел…
Я расправляю руки, я почти взлетаю!
Ну а пока…там, на просторе, дождь прошел…
Так трудно ждать! Пусть я судьбу и знаю…
*** |