Противоречий я и страхов полон,
Как каждый, кого поиска тревожит голод.
Пока надежда теплилась, и бывши полуслеп,
Я пил своё вино и ел свой хлеб.
Теперь горчит хлеб и кислит вино,
Средь функций жизни прост стал Ньютона бином.
Деревьев разных ветви хлещут по щекам,
Я подставлял другую, бил в ответ, считал.
Собачьей пастью грыз бегущую волну,
А море посылало за одной одну,
Не прерываясь ни на день и ни на миг…
Глядел на пса Хэмингуэевский старик,
Что, мир узрев, его очистил, как кочан,
Ведь, кроме головы, нёс вёсла на плечах.
И вот над ним нет Съяново, Лесной,
В руке помоев маленький пакетик расписной.
Та плевел горсть, что с зёрен он соскрёб,
В мечтах собачьих мой должна покинуть лоб.
20.09.2018г.
|
