ВЕРТИНЯИ
Поэма
«Судьба морская поварская:
Ты завтраку сосиски жарь,
А к ужину крути им вертиняи –
На семьдесят персоно-харь!
Зачем же сам все заколбасил?
И шефу долго объяснял,
Что вертиняй – вареник с мясом,
Пюре и луком – он не знал.
Подсуетил же шеф блуду мне –
Сначала завтрак из трех блюд,
Ну, а потом – мол, сам придумал:
«Лепь вертиняи - люди ждут!
Лепи – работа будет жаркой.
Края покрепче защепляй!
Не развалились чтоб при варке.
И к ужину ты поспевай!»
Еще и конь ведь не валялся:
Вареник первый не слеплён,
А завистью шеф обуялся –
Чужой успех ревнует он!
Заведомо таили злобу
К тем вертиняям – блюду дня.
Хотели бы, конечно, чтобы
Промашка вышла у меня.
И Валя- ложкомойка – тоже:
Ведь, думал точно - ведьмы глаз!
И с самой ночи – дрожь по коже:
Температура есть сейчас.
А если поскрестись мне к доку,
Хоть принципы и дороги!
И мало, честно, от них прока…
Док друг того, с кем мы враги.
«О, доктор, я недомогаю!
А тут еще такой пассаж:
Крутить мне надо вертиняи,
Освобожденье, может, дашь?»
Конечно, даст освобожденье,
Хоть сам пожрать и не дурак:
Выспрашивал аж с воскресенья:
Что вертиняй есть?.. Есть его как?
«Смайнаешься» ты с вертиняем
В глазах штормленых моряков…
Ну, нет – меню мы не меняем!
К работе спорой я готов!
Литовское то кухни блюдо –
И «Лабас вакарас» тогда!
И тем крепить я дружбу буду,
Между народами всегда.
Ведь коль не я – то кто еще же?..»
Так думал пожилой повеса
В рассветной камбуза тиши
И вертиняй лепил по весу:
«Не обдели, не согреши!».
А вертиняев надлежало
Скрутить примерно штук семьсот,
Как не крути… Но чтоб попало,
Хоть по десятку в каждый рот.
Андрей спешил (Андреем звали
Творца лепнины дивной сей).
Моряк нашелся бы едва ли,
Чтобы не знал, кто есть Андрей!
«Андрей не повар – чудотворец!»,
«Колдун!», «Вошебник!», «Чародей!»,
«Готовит он с душой, на совесть»,
«Привык он баловать людей».
Все было правдой... За такое
Признание народных масс
Спешил, лепил, творил с тоскою –
Утра седьмой шел уже час!
Вот дверь привычно заскрипела:
Шеф, злой спросонок, словно черт!
Обычное то, в общем, дело:
Ужели, ждать чего еще?
- Здорово шеф! Ты уж приперся?
А я лепить пораньше встал!
Коль задом к заду не потерся
На камбузе – то день пропал!
Оно, конечно, лучше б с Валей…
- Чего бормочешь там опять?
- Я говорю, мешать едва ли
Тебе я буду… Где же встать?
Да вот сюда – долой кастрюли!
(на голову б тебе надеть!)
Забьюсь я в угол, и смогу ли,
За час слепить хотя бы треть?
Ну, или четверть – я не знаю:
Чтоб ловко, споро, но с душой!
Слепить семь сотен вертиняев –
Запас терпения большой!
А вот и Валя появилась –
Красотка местная вполне.
Зачем она, скажи на милость,
Все, стерва, в спину дышит мне?
И женихам своим спекает
Торты (хоть трудно те жевать).
И тихой сапой подстрекает
Телков волну повыше гнать.
Расчет простой – меня подвинуть
Самой пролезть ей в повара,
И с третьим поваром, вражиной,
Хозяйничать здесь на «ура»!
А вот и Герман тот плетется:
Ужель по времени обед?
И вертиняям счет ведется:
А ведь еще двух сотен нет!..
О, демон! Я не успеваю
По графику, и верь-не верь,
Но всех невольно обделяю
На вертиняй- другой теперь!
Ну, пусть их будет всем по восемь –
Ведь сытен каждый вертиняй!
Добавки даже пусть не просят –
«ЭксклЮзив!» - каждый понимай!
Иди-ка, милый – сам попробуй
Ты руколепных навалять
Шедевров истинных, и чтобы
Вкус уникальный передать!
Я и вчера уже день целый,
Чтоб был сегодня праздник ваш,
Все гоношил для сего дела,
И поспевал мешать гуляш.
И фарш крутил, потом поджарил,
С лучком. Картошки отварил,
В пюрешку смял, смешал, отставил.
А ночью – тесто сотворил!
Теперь лепить…Потоньше нужно,
Чтобы проварились бы везде
По швам, но не разлезлись дружно,
В бурлящей кипятком воде.
О, вот морока! На какой же
Черт все затеял ты, Андрей?!.
Да ведь и в море тоже должно
Изыском радовать людей?
Съедят пусть нынче вертиняи –
На то уйдет какой-то час.
Но память ведь не забывает,
Все в жизни лучшее у нас.
И парни тоже помнить будут,
Вкус вертиняев, день, когда
Он пыжился свершить им чудо…
А ну, получится байда?!
Вот палуба заволновалась:
То доктор крадучись идет.
И он конечно добрый малый,
Но друг его здесь Герман- черт!
И доку вход здесь не заказан –
Ему не встанешь на пути.
По роду службы он обязан
Санитарию сплошь блюсти.
Хоть о порог теперь запнулся –
Меня не думал увидать
Так рано. Чтоб не поперхнулся
На ужин вертиняи жрать.
И от меня - не думай даже! –
Ничто здесь не перепадет
До ужина – глядишь, уважу…
А пятый час вовсю идет!
Вон Герман с камбуза собрался –
Первейший Вали фаворит.
Он с полдником уж отстрелялся,
Башка пустая не болит!
Скормил народу макароны,
Посыпанные сыром чуть.
Сожрет и то народ штормленый:
Уж перебьется как-нибудь
До ужина… Там вертиняи –
Бог в помощь, мол, тебе Андрей!
Руки умелой не меняют:
Руколепи сам веселей!
Иного, впрочем, и не ждали
От трутня… И не подпустил
бы Германа, ни штучку Валю,
Будь даже на исходе сил…
С припека бока притулятся,
К моей победе поварской.
По паре слепят, тунеядцы,
А скажут: «Делали толпой»!
Уж час шестой - поставить впору
С водой кастрюли на плиту,
И посолить… И дальше споро
Прикончить сотню третью ту.
Не тянут больше руки-крюки!
Что ж получается, тогда?
На нос лишь по четыре штуки
Но, это, право, ерунда!
Хоть вертиняи - гляньте сами! -
Из-под натруженной руки,
Скорей выходят пирожками,
Хоть быть должны вареники.
«Хоть быть должны»!.. Да, кто же знает,
Каков на самом деле есть
Тот образ тайный вертиняев,
Что вам прослышать уж за честь!
Да хватит точно по четыре –
Тарелки б только дно закрыть!
Как и любая кухня в мире,
Наш камбуз должен вкус дарить
Изысканный!.. Второе дело –
Тем блюдом брюхо набивать.
Вода вскипела, и приспело
Мне вертиняи загружать.
А дальше – будь, что уже будет:
Старался честно братцы я!
Как получилось… Пусть не судят
Гурманы, строго говоря.
Вот время. Валя. Наседают
На амбразуру едоки,
И «целятся»: «Где вертиняи?
Со щедрой наложи руки!
Ведь сколько дней уже мы ждали,
Грядущий ужин: «Вертиняи».
С тех пор, меню как увидали,
То все гадали, предвкушая…
- Сейчас, сейчас! А может супчик
Вам для разминки похлебать?
То для желудка будет лучше
(вам прорву чуть затрамбовать).
- Нет! Ни на что не променяем
Вкус первозданный вертиняев!
Ведь голодаем мы почти-то
Уж три часа с немалым лишком!
И по такому, право делу -
Чего уже робеть теперь?
Тарелки подхватил он смело,
Украдкой зыркая на дверь.
То, впрочем, чисто инстинктивно:
Ведь не поднимется рука,
Не полетит демонстративно
Тарелка горе-едока.
«Другое дело, не от пуза
Накормлен нынче мой народ,
Но получил он бездну вкуса,
Пусть верит – лучшее грядет!
Оно, конечно бы отменней,
Чем заграничный вертиняй,
Сворганить русских вам пельменей:
Андрюха, планы намечай!.
И ставь конкретные задачи –
Хозяин ты в своей судьбе!
Дней через восемь-десять, значит
Опять изыск творить тебе!
Ну, а пока что и сметаной
Умаслишь до конца людей –
Четверку вертиняев рваных
Ты с верхом заливай щедрей!
Глядишь, – да и не посчитают,
Не разберутся впопыхах,
В количестве тех вертиняев,
Да разве будут в дураках?
Но, дело вроде выгорает,
Уж катит ужин с горки вниз,
Никто в обиду не впадает,
Шеф над кастрюлею завис
Вылавливая, что осталось:
Уж самый он голодный чел!
Две порции – какая малость! –
Он под шумок исправно съел.
А вот буфетчица вбегает –
С кают-компании она.
«О, что за диво вертиняи!
Сказать тебе, Андрей, должна
Что дюже капитан доволен:
«Ну, хоть бутылку ему ставь
За тесто! Но ведь алкоголем
Не поощрять – вот мой устав».
Да, кэп такой! Хоть мог бы даже
От принципов здесь отступить.
За вертиняй для экипажа
Андрюху должно наградить!
Хоть слово доброе – награда:
Еще и с капитанских уст!
И выше ничего не надо,
В оценку поварских искусств.
Народ доволен – это точно,
Никто голодным не уснет.
И с перекусом полуночным,
Всяк до рассвета доживет!
И будет помнить, засыпая,
Вкус несравненный вертиняев.
А значит, что совсем не зря я
Затеял, новое внедряя…»
Рассвет уж в дымке занимался,
Струилась по волнам заря,
А повар все не отбивался,
И думал, честно говоря,
Что нет на свете сокровенней,
Грядущей лепки уж пельменей…
|
