Забив на всё купил на рынке бабу
Рабовладение запрещено?
Да, жизнь такое вот дерьмо,
Что даже ромовой я рад был.
Как видно, мне другой иметь не суждено.
Сижу и думаю: что с ней теперь мне делать?
И как её мне применять?
Могу, так, съесть, могу на что-то обменять.
Ну, например, на велик.
Чтоб гонять на нём до белой,
До горячки, вашу мать.
Вы, согласитесь. Тяжело жить, в рамках,
Зачем-то обозначенных судьбой.
Как хочется пройтись с любимой в танце.
Ан, нет. Пришёл? Иди к колонне, там постой.
Не приглашают: ни на белый танец,
Ни на танго, ни на краковяк.
Намажут на краюху хлеба смальца
Дадут цибулю и… пляши гопак.
А вы! От бабы ромовой отбиться?
Не проще ли её скормить свиньям,
А опосля об стену лбами биться?
Не заплатив за это ни рубля.
Я не поэт. Я бумагомаратель.
Пишу и вслух читаю чепуху;
Под звуки дудки, будто заклинатель,
Со слов своих снимаю шелуху.
Ну, сочинил стихи, а что в них толку?
Ни смысла нет, нет в общем ничего.
Конечно, было б лучше мне умолкнуть
И предпринять все меры для того,
Чтобы ни в коем разе не промокнуть
От слёз, текущих с глаз, читателей сего
|
