Он ждал меня на поле перед боем,
И подмигнул по-свойски – не робей.
Я пригляделся: Высоцкий, точно Вова,
А рядом Вознесенский , но Андрей.
И чистый звук березовой кукушки,
Подал сигнал: поэты берегись,
Здесь на трибунах сам великий Пушкин,
И никаких повторов хоть на бис.
Скромнее будьте, это не потеха,
Скорей коррида в смерти и крови.
И нечего кивать на взрывы смеха,
На возгласы печали и любви.
Пусть главный поединщик русской брани,
Воссядет на крылатого коня,
И как сказал Серега, гулкой ранью,
Сразит хореем светлого меня.
А там рассудит Бог, судья Всевышний,
Кому венок достанется из лавра.
Кому венец терновый, но на крыше,
Тот главпиит вселенной и по праву. |
