ЛЕСНИК

Однажды зимою я вышел из дома
и лесом в деревню родную пошёл.
Я медленно шёл по дороге знакомой
и было мне очень в тот день хорошо…

Морозец небольно покусывал уши,
позёмку по полю гонял ветерок.
Я шёл со свиданья с прелестной Марфушей –
я прежде и думать об этом не мог…

Но мне повезло… Пригласила красава
поправить забор и ещё кое-что.
При этом она улыбалась лукаво
(ну, как Эвридика из пьесы Кокто).

Я шёл, улыбался… Всё было чудесно!
(Марфуша и водочки мне поднесла).
Мы с ней пообщались духовно-телесно –
такие вот были у нас с ней дела…

Давно не знавал я такого досуга!
Эмоции вновь захлестнули мозги.
А дома меня поджидала супруга –
не знаю, что ждать мне от этой карги…

Из чащи раздался топор дровосека.
И кто же там рубит? Вопрос вдруг возник.
Лошадка понуро стоит чёрно-пега.
Дровишки в санях… Но ведь я же лесник!

Пошёл я на звук топора по сугробам
и вижу цыган с топорами и без.
В их чёрных глазах мне почудилась злоба
и я припустил через сумрачный лес.

И в сани вскочил, и хлестнул я в горячке
понурую лошадь по тощей спине.
Кобыла очнулась от временной спячки
и тронулась с места в сорОк трескотне.

Погнал я лошадку дорогою снежной,
а сзади цыгане за мною гурьбой.
Я думал: догонят и точно зарежут.
Вступить с ними, что ли, в отчаянный бой?

Но тут же я вспомнил недавнюю встречу
с Марфушей прекрасной и вспомнил жену.
- Пробьёмся! – подумал – ещё же не вечер,
и как мне супругу оставить одну?

Как лес мне оставить совсем без защиты?
Ему ж угрожает ужасный урон!
Хлестал я кобылу, орали бандиты,
а громче всех ихний цыганский барон.

Но было со мною в тот день провиденье.
Кобылка цыганская шустрой была.
Как будто вселилось в неё вдохновенье:
(с дровами!) она от погони ушла.

И шествуя важно, в спокойствии чинном
подъехали к дому с лошадкой моей.
Была лошадиная баба мужчиной!
И нет животины отныне родней.

Жена - где я шлялся два дня - не спросила.
Дровам была рада (себе на беду...
Дождусь, чтоб отлучку мне баба простила
и снова к девице Марфуше пойду...)

Послесловие:

Якутянка

Ну почему же, не спросила жена
о том, где шлялся я два дня?
А потому,что и она гуляла с милым...
Такая вот коллизия, друзья!
Я вдруг увидел- а она красотка!
Конечно факт,- Марфуша- помоложе
Да что теперь, разбилась наша лодка!
Дай Бог и ей большого счастья тоже!
А про себя шепчу я робко-
Эх, дурень, не сберег сокровища свои!
Да ладно, сядем вчетвером,
и выпьем хором за любовь и за удачу!
Пускай обидно мне, я не заплачу!
Ведь сам Марфушеньку хотел!
И то, хоть не остался не у дел...

Татьяна Гурская

А в этот час прелестная Марфуша
Ревниво поджидая Лесника,
В натопленной и прибранной избушке
Накрыла стол для милого дружка.

Томился борщ в печи, сияли кружки,
Настойка водочки на тархуне,
Лежали горкой свежие ватрушки,
И тюлевые шторы на окне.

Крахмальным строем думки и подушки
Венчали белоснежную постель,
Ждала любимого прекрасная Марфушка,
Вдруг, кто-то тихо постучался в дверь.
.
Она вспорхнула перелётной птицей
И посмотрела в прорезь на двери -
Стояли незнакомые ей лица
И говорили: – Баба, отвори!

-Не отворю – сказала им Марфуша,
Сейчас вернуться должен мой мужик,
С двустволкой он и так присушит,
Что убежите, высунув язык.

А это были злобные цыгане
Что воровали лес у лесника
Продав его, курили на диване,
Пуская в небо кольца табака.

-Послушай, баба, ты имеешь уши?
Открой, перед тобою сам барон
Хотим согреться мы в твоей избушке
И купим, если пустишь, самогон.

-А не пущу? – Тогда ворвёмся сами,
Съедим твой борщ и выпьем задарма
А дом спалим со всеми потрохами
А Лесника убьем, к ядрёной мА…

Но Марфа умною была девицей,
И записала всё на диктофон
По телефону вызвала полицию,
Снотворного добавив в самогон.

Вот тут всю банду тёпленькими взяли,
Отправили в холодные места,
Цыгане больше лес не воровали
И жизнь пошла, как с чистого листа.

Любовь – она как импульс героизма
Лесник и Марфа. Их сбылась мечта -
Карга была связною у бандитов.
Теперь сидит пособница в Крестах.

Полина Стрёмная

Я - цыганский барон, кто ж не знает,
Птица вольная, конекрад.
И любая меня привечает,
Потому я знатен, богат.

Мне цыганки уже надоели,
их до чёрта, и столько ж детей...
Потому я пошёл к этой ели,
И срубил кое-что на костёр...

А у костра, да у шатра,
да под мою гитару,
Его жена- моя любовь
Плясала с жаром, жаром!

Нас лес хранил от Лесника,
который был в отъезде...
И я решил, пока он там,
Я буду с ней, поверьте...

А она, его жена, - лучшая из женщин...
Мне верна, ему верна, не солгу я вам...
Развернулась вся душа, не хватало нам шатра,
Было жарко от любви, как от костра...

А табор, табор, табор всё знал и понимал...
Перебесились бабы, я их сюда не звал...
Надежда на лошадку, точнее, на коня,
К моей любви -его жене доставит в срок меня...