Два берега (подборка)

Подборка состоит из пяти стихотворений: «Как будто…», «Чтобы…», Дождь – это…», «Танцы» и «Два берега». Все они относятся к любовной лирике. Первое, не аналитическое впечатление: стихи затягивают, заражают. Стало быть, присутствуют в них те особенности фонетики, лексики и ритма, которые и становятся проявлением особых «шумов в голове», имеющихся в наличии у автора. Это – поэзия, то есть попытка произнести новые слова о старых вещах, если немножко перефразировать и уточнить известное выражение М.Бахтина: «поэзия – это слово о вещах». В общем, напоминаю, талант – как деньги. Или он есть или его нет. В данных стихах он, по моему мнению, определённо присутствует.
Можно сразу выделить и основную особенность приведённых стихов – экспрессивность. На это указывают даже названия: три из пяти украшены многоточиями.
Почти сразу рождается первое (и, может быть,  главное) замечание. «Шумы в голове» автора очень похожи на многие другие. Может быть, это вопрос времени и жизненного опыта?..
К звуковой стороне представленных стихов замечаний нет. Как почти всегда в любовной лирике, налицо повышенное, по сравнению с общеязыковой средой, количество гласных и сонорных. Достаточно часто встречаются аллитерации, причём сложные. Например, сочетание звуков «Т» и «Д», перемежающееся другими опорными («М» и «В»): «Как будто в свежескошенной траве Друг друга на минуту мы забыли;
И в ней остались молодости две, Друг другу не ответившие: ты ли?» Ещё, например, сочетание «СТ» и сонорных: «Ночь обнимает липы, Ночь обнимает клёны; Стихли стихами всхлипы, Стихли стихами стоны».
Лексика стихов, я бы сказал, достаточно проста, но изыскана. Художественные тропы применяются уместно, а не ради самих себя, как это иногда случается у увлекающихся авторов: «Блюз осеннего дождя.
Ветер. Мокро каплями глядят Ветви На утраченный наряд Грязный, Что в пучине ноября Вязнет».
Неточных рифм, однако, порядочно. Есть сомнительные: новым-покровы, облака-намекал, стужу-нужен, могло-углов, есть так называемые «грамматические» (то есть, собственно говоря, вовсе не рифмы): «звал-связал», «соединились-влюбились», «округлений-спряжений», но есть и вполне современные изыски: «ветви-ветер». Интересно, что в целом ощущение неряшливости у меня лично при первом чтении не возникло. Что говорить, поэзия всё-таки навсегда останется тайной, которую можно и оскорбить чёрствым и дотошным анализом!
Ритмически автор совершенно свободен. Есть и традиционные ямбы «Как будто в свежескошенной траве»…), но есть и анапест, граничащий с дольником (А пока на словах скажу: "Чтобы злой не казалась вьюга, Я тепло своих рук вложу"), есть хорей (Вальс снежинки декабря Кружит. У ветвей иной наряд.
Стужа. Но сезонных перемен Ветер Не срывает серых стен Сети) Все ритмы употреблены вполне уместно, а в целом создают интонационное многообразие подборки.
Каждое стихотворение в подборке посвящено некоторому этапу в развитии любви, причём именно любви половой, любви женщины и мужчины. Эти этапы, конечно, схематизируя, можно определить, условно назвав темы отдельных стихотворений. Первое – двое в траве, второе – шарф на память, третье – дождь в природе и в душе, четвёртое – финал отношений, пятое – попытка подведения итогов. Развитие темы налицо (вопреки мнению одного из комментаторов), хотя, конечно, и достаточно тривиально…
          Я много раз задавал самому себе вопрос: почему, например, «Я помню чудное мгновенье» - не банально и не пошло, хотя нам сейчас известно, что Пушкин в те же дни в письме цинично хвастал (смягчаю выражения и цитирую вольно): «Сегодня я, с Божьей помощью, поимел эту гордячку Керн», хотя нам ведома и его эпиграмма, посвящённая «Гению чистой красоты»: «У дамы Керны ноги скверны»? – Может быть, дело в привычном пиетете? – Да нет, просто у Пушкина в этих стихах присутствует и неслабое «расширение»:  «В глуши, во мраке заточенья Тянулись тихо дни мои Без божества, без вдохновенья, Без слез, без жизни, без любви».
        Может быть, автору подобного «расширения» темы не хватает? Эдгар По, например, когда-то сознательно решил, что сопряжение любви со смертью – самое сильное сопряжение, и сочинил «Ворона». Мне подобных «расширений» в стихах автора не достаёт, потому что понятие «любовь», вообще говоря, гораздо шире полового влечения. Любой редактор любого журнала укажет автору на «узость мирка» лирической героини. Что ж, подобные претензии высказывались и, например, Ахматовой. Но у неё-то как раз «расширения» присутствовали, и весьма значительные: «Муж в могиле, сын в тюрьме»…
       Итак, в стихах, если  подходить строго, есть погрешности, содержание подборки, в общем, банально и узковато. Однако стихи эти мне симпатичны, вопреки всякому анализу, поэтому поставить 7 баллов, как было бы положено «по гамбургскому счёту, не могу. Итоговая оценка – 8 баллов.




   






Оценка произведения: 8
Андрей Воронкевич 21.11.2017