Водка горькая, хлебушек чёрный.
А слова – разве сразу найдёшь?
Просто умер в Париже галчонок,
потерявшийся в серенький дождь.
И про то, как всё это случилось,
вражий голос, гордясь, рассказал.
Мне тогда ничего не приснилось,
чему было присниться нельзя.
Мы умели – заправить кассету
да взгрустнуть под его хрипотцу,
но при этом, при этом, при этом –
не размазывать скорбь по лицу.
Мы и то, мы и сё замечали,
только праведны были мечты,
только искренно души молчали,
когда сердце срывали шуты.
«Непорядки – ну что ж, непорядки,
но Россия – большая страна.
Надо тщательней вскапывать грядки
да прилежней сажать семена.
И ведь делаем, правда, ракеты
и никем не достигнутый квас.
Ну а если коснуться балета,
так без шуток – куда им до нас»… -
Если стягивать шкуру руками,
много мяса оставишь на ней.
Виноваты. И бросьте в нас камень,
вы, которые будут умней…
Жил на свете любимчик и модник,
и в хорошее общество вхож.
Сила чёртова или Господня
его сердце поддела на нож? –
Чтоб оно кровоточить сумело,
до конца не любя и любя,
чтобы зло и печально пропело
для неглупых, но тихих ребят.
От восторгов богемных девчонок
далеко твои стёжки зашли…
Похоронен в Париже галчонок.
Поубавилось русской земли. |