Чем дольше прибываешь в этом свете,
Тем призраки яснее и ясней.
Что расселились на больной планете,
Становятся желанней и красней.
Краснеют мысли, в браке справедливость,
Покоя не дает твоей душе.
Уходят алчность, юности спесивость,
И растворяется в строках любви клише.
На малый промежуток, в час заката,
Мозги становятся немножечко мудрей.
Закуска к водке призраки салата.
И образы утопших из морей,
Заполоняют комнаты и залы.
И звуки поднебесья режут слух.
Оглохшего Бетховена. И слава,
Венком терновым падает на двух,
Истерзанных бесславьем пилигримов.
Крестил которых влагой Иоанн.
Они с тех пор питаются малиной,
В российских весях, где почил болван,
Поэт бездарный раннею весною,
Благословив потомков светлых дней.
С тех пор и революции порою,
Рождаются по милости людей.
И скифы, гунны, в силе азиатов,
Идут блаженные на свадебную Русь.
И я в постели с девкою лохматой,
Шепчу ей в ухо: только, бл…ь, не трусь.
Пройдет и это сердца лихолетье,
И мы проснемся в будущих веках.
Ты пробежишься в зное красном лета,
В истрепанных любовию трусах. |
