Проклятия и благодать, все на злаченом блюде.
Пред ним стоит затюканный поэт.
И на рассвете покидают люди,
Замызганный и проклятый буфет.
Ни пива там, и ни закуски свежей,
Чего ж открыли, для кого живут.
Кого в альковах в полуночи нежат,
Кому с утра на ухо вечно лгут.
Мол, завтра все пойдет совсем иначе,
И пиво подвезут в недельный срок.
И огород вскопается на даче,
И не коснется нас слепой любви порок.
Все будет так, как было на рассвете,
Когда был жив еще родной союз.
Когда сияли на парадах дети,
И не кусал ночами всякий гнус.
И Брежнев Леня нам махал с трибуны,
И жил народ, и не рубил с плеча,
Дрова на пасеке заржавленным колуном,
Стараясь быть в заветах Ильича. |
Ведут себя беспечно и нахально, словно вороньё
Впадают в сон. Беспечность и инертность.
Забыли преждние своё чутьё!