Сегодня шуршал по карнизам отчаянно дождь,
И призрак любви запоздалой стремился во мрак.
- Здесь поздняя осень, мой ангел, чего же ты ждешь?
И мокрое золото листьев слетает в овраг.
От радости нам остается шуршанье тоски,
И нечего больше поведать о том, что случилось,
Сегодня звучали в печали такие стихи,
Что снова казалось, что с нами и радость и милость…
Но поздняя осень и в отсветах нежных тоски
Стальное тяжелое небо нависло над нами.
И все –таки мне этот свет – в этот миг принеси.
Останься в объятьях, пусть тают печали в тумане.
И где-то меж небом и морем, в согласии душ,
Мы будем парить, и до срока останемся вместе,
Сегодня шуршал по карнизам отчаянно дождь.
И он мне казался красивой и ласковой песней.
В той песне осталась и юность, и нежность любви,
Становимся старше и тешим усталые души,
А призраки песен и листьев все тают вдали.
Но пусть не тревожат тебя эти мрачные думы.
- И это пройдет, - говорил в тишине Соломон.
Лишь только любовь остается и это немало.
И мокрые листья, как клочья забытых знамен,
Нам снятся порой, но сражение страсть поиграла.
Но осенью нежность приносит и память и дождь,
И там, холодок твоей дивной забытой улыбки,
На Любинском снова ты юность забытую ждешь
В шуршанье дождя или пенье простуженном скрипки.
Мы встретимся снова, и нас не удержит хандра,
И в голосе ангела шорох дождя отразится,
А что это было? Как бабочки листья с утра,
Над страстью угасшей еще продолжали кружиться |
