Когда-то в глухом захолустье Парижа
Опущенный жил клошар.
До жизни такой докатиться не думал он.
А вот, опускался все ниже и ниже,
Никто ему не мешал.
Но только однажды приснился клошару сон:
Прекрасная фея, совсем еще детка,
Глаза ее так грустны,
Ему напевала, и голос был так далек.
Как розы бутон, из коробки конфетка,
Как робкий росток весны,
Нежнейший, порхающий, радостный мотылёк.
И только включались неоны рекламы,
Бежал он в свою дыру.
Голодный иль сытый, а сразу ложился спать.
Увидеть стремился всё сон тот же самый,
Но только, чтоб поутру,
Ту юную фею хоть раз бы один догнать.
Как дьявол, порой не отбрасывал тени,
Хоть был он жесток и груб,
Вспотевший, немытый, неважно, на все плевать!
Догнать и упасть перед ней на колени
И с юных прелестных губ
Единственный, сладкий такой поцелуй сорвать.
Любили ж его в прошлой жизни когда-то,
Когда-то, давным-давно?
А, может, всё в прошлом и было совсем не с ним?
Проклятое солнце, оно виновато,
Как только блеснет в окно,
С рассветом виденья его превратятся в дым.
И всякий раз сон обрывался с рассветом.
Уж сколько он не молил,
Не вышло прекрасную фею поцеловать.
И адскую смесь из вина и таблеток
Он залпом в себя залил,
И, не раздеваясь, с размаху упал в кровать.
Свершилось! И не было это ошибкой,
Дождался-таки клошар.
Хоть десять мороза, но тело не бил озноб.
Лежал он счастливый с блаженной улыбкой,
Да только вот… не дышал.
Прекрасная фея его целовала в лоб. |