Руль в ладонях пугливой пичугой,
Но и эта – одна из надежд.
Ты осталась мне доброй подругой
Средь всей стаи мещаней-невежд.
Можно мне прикоснуться секрета?
То молва! А ни странности зла.
То возможно моя комета
Счастьем в небе на миг пролегла.
Сердце бьётся, тепло наливая –
Яркой радостью! – в вялую кровь.
Я забылся спонтанно играя,
Обнимая тебя вновь и вновь.
Я воспрял. Я в сверкающей силе.
Прилегла ты – закрыла глаза.
Я нагнулся к тебе – и мы пили
Опьяняющих уст чудеса!
В осязании пальчиков сочном –
Якорь поднят! (Что долго топил.)
Пусть сначала наивно, непрочно –
Киль фрегата пучину разбил.
Две прямые в кильватере томно
Разодвинулись страсть щекоча;
Закачался в волнах монотонно –
Мой фрегат (аж в экстазе вскричал!)
Даже солнце закатной игрою
Горизонт облачает в рубин…
В чары был я готов с головою
Окунуться до самых глубин.
Дух мой нёсся по влажной лазури,
Губы жадно вершили обряд.
На вершине блаженства «Везувий!»
Ослепил взбудораженный взгляд.
Я кричал. Может, были рыданья?!
Эхом вторила мне волна.
В этот миг был скорей бессознанья,
Но и жизнь была жизнью полна!
Жаль, что время рекою проточной…
Жаль, что якорь опять утопил…
Пусть всё временно, зыбко, непрочно…
Ты исток вдохновенья и сил! |
