Кумир капустниц и блюститель трав
опять воскрес за лесополосою,
не смертью смерть, так множеством поправ
и солнечною красотою.
Ничтожнейшую капельку, чуток
не дотянувший до сестрицы-астры
и все ж – почти что дух, почти что бог,
но без служителей и паствы.
О, милый одуванчик!.. как же так,
с такой-то тьмой семянок, между прочим,
и вдруг – всего лишь палево, сорняк,
куратор мусорных обочин?
Сколь ни молись цветочному божку,
привычный мир не более чем хоспис;
любой сквозняк снесет тебе башку
и умыкнет, как Мэри Поппинс.
И ты умрешь ... чтоб в следующий раз
вернуться к нам планетою белесой,
парящей в воздухе и радующей глаз
красой мгновенной и простоволосой.
|