Пыль, ветер поднимает на дороге,
По той дороге, в балахоне шел мужик.
И знают только сверху одни боги,
Куда путь человека странного лежит.
Зайдя в село, он попросил ночлега,
У добродушной молодой вдовы.
Пустила в дом она, чужого человека,
Уставшему с дороги подала воды.
И ужин путнику вдова та предложила,
И добрым жестом пригласив его за стол.
Похлёбки странной ему она налила,
И напоила сладостным вином.
Вдова за трапезой ему сказала,
Здесь происходят странные дела.
Чудовище в лесу она видала,
В нём люди пропадают без следа.
Но подскочила вдруг хозяйка молодая,
И вылетела пулей из избы.
От ярости глаза её пылали,
Когда в избу с ней, два бугая зашли.
Его связали, оттащили к лесу,
К столбу там привязали мужика.
И вышел тролль из-за лесной завесы,
Чтоб съесть очередного дурака.
Раздался гром у леса на опушке,
И яркий свет вдруг осветил село.
Огонь всё выжег место у ловушке
Где то чудовище зловещее жило.
В надежде съесть останки человека,
Весь сельский люд пришел опять туда,
Где столб стоял, и место выжженное это.
Где тролль огромный разрывал тела
И вышел из лесу тот странный путник,
Что попросил ночлега у вдовы.
Закованный в цепях с ним рядом узник,
Глаза у тролля были яростью полны.
И тролля натравив на людоедов
За муками их злобно наблюдал.
Как умирают от желанья отобедать,
Селян всех тролль нещадно разрывал
И пожирал людей тот тролль огромный,
И боль страданий разносился по полям.
Как стало чрево его полным,
Ушёл в леса свой он голод утоля.
У той вдовы, что нагло обманула
Он вынул душу грешную с груди.
Во тьму её кромешную втянуло,
В то место где страдание одни.
А после вышел на свою дорогу,
Тот странник в путь отправился опять.
И растворяясь в пыле понемногу,
За душами он продолжает наблюдать.
Как люд пересекает злодеяние,
Приходит странник из зловещей темноты.
Несет он, страшные собою, наказанья,
Всем у кого кровавые грехи. |
