Пробегу по траве, видно стукнул мой матч,
И минуты в прощанье мне дадены.
В красной майке под солнцем играет палач,
Полицейского отпрыск от гадины,
Что служила в гестапо, глазенки вразлет,
Офицеры за ней словно бабочки,
Прилетали на ужин, как пчелы на мед,
Чтоб отведать сметану в оладушках.
Оказалось потом, как разведал нам СМЕРШ,
Эта баба была агентессою,
И служила в ЧК, порази мою плешь,
И писала стихи поэтесса.
Получилась промашка, что же делать теперь,
Расстреляли сердешную в лесе,
У берлоги, где прятался в зимушку зверь,
В белорусском кудрявом полесье.
Аккурат через сотню, другую годков,
Как на свадьбу собрались славяне,
Подписали бумагу к развалу основ,
Всем казалось вглухую от пьяни.
Видно проклято место, где пиитка жила,
Отдала свою жизнь для победы.
Потому там свершились такие дела,
Где с Борисом Шушкевич обедал. |
