Этот старый костёл, он не принял меня,
На чужом языке обращался я к Богу.
Заунывный орган, все аккорды кляня,
Вдруг сорвался на крик, - всё мол, двигай к порогу.
И не принятым здесь и не понятым там,
Груз ранимой души ощутив в полной мере.
Поклонился таки золочёным крестам,
Осенившись перстом, в чисто русской манере.
Даже колокол здесь без печали поёт,
Но у нас, на Руси, полон скорби вселенской.
На надежду и веру,- Господь подаёт,
А не сей органист, что из оперы венской.
Всё ! Уже ухожу! На прощанье к стопам,
Припаду, и молитву, как стон прочитаю.
Да, пора бы в душе разгрести старый хлам.
По привычке, с грехов, лишь пылинки сметаю.
Заунывный орган, все аккорды кляня,
Заполняет пространство в величии строгом.
Этот старый костёл, он не принял меня,
На чужом языке попрощался я с Богом. |