Хищной птицей в вагоне место себе выискивая,
Полонённая бытом, до бесчувствия ног,
Сквозь шеренги тел, своё тело протискивая,
Жаждет взгляда того, кто бы ей бы помог.
Ей бы впасть в забытьё, скинуть дел всех ярмо,
Просто сесть на скамейку устало
Мчится в тёмном стекле отраженье её,
Слепком той, кем была и кем стала.
Кто-то сразу не встал, затаившись, как зверь
Телом, вспомнив из «Маугли» фразу
Рвутся новые судьбы в открытую дверь,
Подчинённые жизни приказу.
Но под «пулями» взглядов поднялся другой,
Видя Мать в ней, Сестру и Невесту,
Он за душу свою шёл в невидимый бой,
Ощутив отвращенье к «насесту».
Стыд холодным стволом постучал мне в висок,
Я увидел себя в настоящем:
Средь, уткнувших лицо в «монитора кусок»,
О любви бесконечно твердящем. |
