Я купил у бродяги его вдохновенье ночное,
Заплатил, уже ставшей ненужной, широкой душой,
А потом предложил ему сердце из бури и зноя
За высокие мысли и жизненный опыт большой.
И с тоской посмотрел я потом на того человека,
Но о том, что он глупый, не стал я ему говорить,
И пошел поскорее домой, чтобы музыку века
Для родного народа и сердца любимой дарить.
Я все ночи сидел и писал свою "музыку свыше",
Я все силы свои дорогому искусству отдал,
Но однажды с тревогой от милой своей я услышал,
Что, чем больше народ слушал песни, тем больше рыдал.
Что ты милая, я, ведь пишу только легкие песни,
Те, что ветром попутным любому во вкус кораблю,
Чтобы чувства угасшие снова от песни воскресли
И услышав ее, кто-то снова сказал бы: - Люблю!
Я сказал и... осекся, вдруг, вспомнив далекое утро -
Да, мой опыт с тех пор был, конечно, безмерно велик,
Вспомнил я, как казался себе утонченным и мудрым.
Это я был дурак, а не тот изможденный старик.
И ушел я от всех, проклиная никчемные годы,
И состарился в нищенстве, дом свой навеки забыв.
Я сбежал вникуда от семьи и родного народа,
Поселившись в горах, суету городов разлюбив.
Но однажды под вечер к реке за водой я спускался,
Вспоминая то время, когда поплатился душой,
У меня за спиной чей-то голос внезапно раздался:
- Эй, старик, не продашь ли за сердце свой опыт большой...
04.02.2014г. |
