Учитель как-то раз
сказал ученикам:
- Я нищ и стар,
и чтоб дела поправить,
С особым предложеньем
обращаюсь к вам:
Кого-нибудь на улице
ограбить.
Ведь многие сейчас
тех недостойны средств,
Которыми владеют,
то не тайна.
Взять часть у них не грех,
а будто бы… протест,
Ведь действовать
не можем мы легально.
Но я, увы, старик,
я немощен и слаб…
- Но мы сильны и молоды!
Мы сможем!
А вы, учитель, будете…
наш главный штаб.
Приказывайте –
где ловить прохожих?
- Найдите подворотню,
ждите ночью там,
Гуляку напугайте
и прижмите.
Не силе подчиниться
должен он, словам…
Давал им наставления учитель.
- Отправимся сейчас!
Вскочили дружно с мест.
И лишь один сидел,
хранил молчанье.
Спросил учитель:
- Что за равнодушья жест?
А как же дружба?
Как же состраданье?
- Простите – не смогу.
Такого места нет,
Где будет в тайне
наше преступленье.
Когда ученика
он получил ответ,
То попросил немедля
поясненья.
- Ведь всё, что я творю,
я вижу сам всегда,
Такой поступок…
не прощу себе я.
Пойду с сумой в народ,
коль вас гнетёт нужда,
Но никогда
не стану я злодеем.
От этих слов его
учитель просиял:
- Я рад, что хоть один
прошёл проверку.
Сообразив, что их
наставник проверял,
Огонь в глазах у остальных
померкнул.
Теперь читались в них
смятение и стыд
За помыслы
на столь поступок низкий.
Слова «Я вижу сам»
с тех пор для них как щит:
Шальные мысли
пресекают быстро.
14.03.14.
|