Вокруг кустов сновали чьи-то тени,
Мелькание лохматое хвостов,
Напоминало чудо сладких бредней,
Сплетенное из неприличных слов.
И очи неприступной королевы,
Блистали в чаще трепетным огнем,
А линия мужской отрады белой,
Покрылась было серебристым мхом.
И груди, как пределы вожделений,
Отрада, в прах разбитых, юных слов,
Белели, замыкая круг сомнений,
На фоне бдения и полуночных снов.
И вот уже иссохшими губами,
Сатир прильнул к жемчужинам любви,
Красивого, но глупого султана,
Испившего отвара белены.
И растворился мир в разврате пьяном,
Погасли целомудрия огни,
Земля нырнула в ад безумий рьяно,
Проклятий результат вкушаем мы.
Ползем до уровня, где нет лучей от света,
И души переполнены грехом...
И даже боль угасшего поэта,
Отброшена в далекое потом. |
я бы название поменял таки
.