Дядя О.
Гений места на Форосе,
крепкий, как пейзаж,
он собою лепту вносит
в этот дикий пляж.
Бедуин в шатре зеленом,
падишах-эстет,
он не расстается с троном
два десятка лет.
Впрочем, рад им поделиться
с местной детворой.
На кино она стремится
синею порой.
В аль-Рашидово виденье,
вычурный дворец;
для нее театр теней
заготовил спец.
На полотнище атласном
персонажи в лад
о задорном и прекрасном
песенку галдят.
Оттого Олега дядю
мелкий контингент
обожает. Если надо,
косточку в момент,
позвонок беспутный вправит
дока-мануал.
Солнце, воздух, спорт прославит
в зале крымских скал.
Колесом дельфин ныряет.
Моря колесо
пируэты повторяет…
Очень холосо!
22 августа 2013.
***
«А он, мятежный, просит бури»…
Содружество веревок и полотнищ. Дом-корабль.
Палатка, переполненная солнцем
и ветром. Монгольфьер, с прикола рвущий дирижабль,
ворчун с иллюминатором-оконцем.
Как хлопаешь крылом, музей разбросанных вещей,
фонарик поднебесной крымской ночи!
Ты разве наш? Ты шквала ждешь! Лазурный и ничей,
крещендо под золою мецца воче.
Вот «я» твое! Когда тебя скатаем, соберем,
самих себя на два изгиба сложим,
и, горбясь, на закорках наше лето понесем,
тогда мятеж нам будет сниться тоже!
23 августа 2013.
Истребитель
Насосавшись дешевого пойла
под раздолбанную балалайку,
раздолбаи обоего пола
изрыгали то визги, то лайку.
Обращаться к таким – как с нудистом
в карты резаться на раздеванье…
Ограничиться дракой, убийством –
просто мало, хоть страстно желанье.
Ну послать… Вдруг чудовище склоном
непонятное стало спускаться
со скрипучим пластмассовым стоном,
помесь центуриона и зайца.
Состояло оно из бутылок,
из объедков и винных пакетов,
чем-то чавкало, хрюкало, пило
и перстищем грозило при этом.
То мутило его, то валяло
по колючкам… Но вот и добралось
со спины до компашки – вобрало
всю в себя, и следа не осталось!
Словно кучу лузги пылесосом…
И обратно со стоном убралось.
Чисто, тихо. Луна, как над плесом,
над задумчивым морем. Усталость.
24 августа 2013.
Люди-карематы
Люди-карематы вышагали Крым
легкими веселыми ногами.
И за это солнца приоткрылись им –
золотые маски над горами.
Закоулки моря, бухты, где баклан
промысла хозяин полновластный,
отзвуки Эллады, чужедальних стран –
зов неизгладимый, полногласный!
Люди-карематы славный урожай
снимут с благодарною душою.
…Снаряжай, усталость, судно, снаряжай
на простор за ними, Бог с тобою…
25 августа 2013.
Камень № 8
Как хорошо усесться в мокрых плавках
на модный глянцевый журнал
и палочки подбрасывать в костер,
горящий под негроидной кастрюлькой.
Шуми-шуми, водичка! Закипай.
Как жаль, что я не знаю заклинаний,
чтобы твое бурленье ускорять…
Терпи-терпи, красавица с обложки.
Не я тяжел, но труден хлеб туриста,
и с пеплом чай его. А ты глупа,
насколько я успел заметить…
Такой не грех терпеть.
Когда бы мог
главу змеи стереть я в порошок!
Но даже ты, божественный Давид,
пророком был, поэтом, да и только.
26 августа 2013.
***
…Напротив Паруса-скалы бежит родник,
его ты сыщешь по особой полумгле,
в которой он мурлычет что-нибудь под нос,
играя в классики на скатах и ступенях.
Бутыль им до отказа наполняя,
проникнешь в прошлое настолько глубоко,
что на отвесном облачном уступе
Храм Воскресения Христова
опять воздвигнется!
И свяжется в одно
с немолчным родниковым песнопеньем.
И влажную молитву на губах
ей принесешь –
суровой, щедрой,
благословленной свыше на талант
давать, воспитывать,
земле и тайне!
30 августа 2013.
Романс ни о чем
Бело-розоватый, словно лепесток,
раковины треснувшей осколок…
Словно не доделал перстень мокрый бог,
бог-тритон, хоть труд его был долог.
Выкатил на берег, бросил, в пену лег.
Я его оправлю в нежность и тоску
по недостижимому рассвету,
по очарованью, по всему тому,
для чего правдивой формы нету.
Я солгу, пожалуй… Или потерять
попытаюсь безделушку эту…
Зряшная затея – сердце возвращать.
Зряшная затея. Стыд поэту.
30 августа 2013. |