Братец мой Саня по молодости чем только не промышлял: рыбу заготавливал, асфальт клал, кожаные куртки красил. Был у него друг Валера – неутомимый генератор идей, как бы по-быстрому срубить лёгкого бабла.
Однажды Валера позвал Саню подработать на похоронах. Помер цыганский барон, а бригада, которая должна была выносить и закапывать гроб, ушла в запой. Саня взял ещё двух товарищей и поехал по адресу. Дом трёхэтажный, многоквартирный. Во дворе толпа убитых горем цыган, кто-то плачет, кто-то поёт, тут оркестр, там столы, одним словом – всё серьёзно. Выходит Валера, уже помянул усопшего, причём раз пять. Шепчет на ухо, дыша перегаром: «Денег заплатят – во! Но есть одна проблемка».
Подъезд в цыганском доме был заковыристой конструкции – с двумя узкими поворотами перед входной дверью. И гроб, огромный лакированный гроб из драгоценных пород дерева, в эти повороты никак не вписывался. Ребята, покраснев лицами и шеями, вертели и приподнимали его так и эдак. Ну никак!
Цыгане на улице терпеливо ждали вынос тела под протяжную духовую музыку, а неопытная бригада задумчиво чесала репы в подъезде. Требовалось вынести с достоинством, цыгане предупредили, чтоб без фокусов. А тут становилось понятно, что без фокусов не получится. Гроб был настолько огромным, что не прошёл бы, даже если из него достали тело. Но тело покойника трогать категорически запрещалось, в культуре рома оно неприкосновенно: цыгане даже вскрытие никогда не делают...
Потолкавшись на лестнице с гробом, бригада поняла, что ситуация в прямом смысле безвыходная и вернулась обратно в квартиру. Барон жил на втором этаже. Валера в панике забегал из угла в угол и вдруг схватился за топор. Брат мой испугался, что это белая горячка, и что Валера решил порубить тело и вынести его по частям. При таком раскладе бригада мгновенно встретила бы свой конец и была похоронена в один день с бароном. Но нет, Валера под алкогольным парами придумал подрубить у гроба углы!
- Ты знаешь, сколько он стоит? – Спросил маленький старый цыган с золотыми зубами и перстнями, вставая на пути нетрезвого бригадира.
- Как вы его в квартиру-то занесли? – проорал в ответ Валера.
- Очень просто, - цыган пожал плечами. – Через окно в подъезде.
Ребята вышли в подъезд и уставились на окно, о котором шла речь. Оно выходило на широкий козырёк. Другого выхода не было.
«Честно говоря, я думал цыгане нас порешат, - рассказывал Саня. – Как мы там корячились с этим гробом, сначала проталкивая его в окно на подъездный козырёк. А потом спуская с козырька вниз на каких-то специальных длинных полотенцах. Был уверен, мы оскорбили и попрали все мыслимые и немыслимые цыганские обычаи. Это же ужас – выносить покойника через окно! Хорошо, не уронили. В глаза родственникам я старался не смотреть. Поставили гроб на табуретки во дворе, и мне захотелось малодушно убежать куда подальше. Только вдруг ромалы стали подходить, жать нам руки и говорить, какие мы молодцы и как ловко всё придумали! Мы стоим всей бригадой, рожи вытянулись, ничего не понимаем. Подходит к нам тот маленький старичок золотозубый, головой трясёт, улыбается, рассказывает: барон был известным вором-форточником и дверей совсем не признавал. Вот и в последний путь благодаря нам отправился через окно. Как и любил. А это очень и очень хорошо! Спасибо, что уважили!»
Вот и мораль: не торопитесь с выводами, потому что никогда не знаешь, как оно лучше-то…
