Во время предвыборной кампании за Лукашенко закрепились клички «Таракан» и «Саша три процента». Вместо того, чтобы полностью игнорировать эти обидные прозвища, он вступает в публичную полемику с авторами интернет-мемов, что приводит к «эффекту Стрейзанд» — о них становится известно более широкой публике.

В октябре 2020 года Лукашенко едет в СИЗО КГБ, садится за один стол с лидерами оппозиция, признавая их силу. Госпропаганда пытается использовать эти кадры против Сергея Тихановского, Виктора Бабарико и других. Однако в общественном сознании узурпатор пошел на попятную и все восхищаются тем, как народный блогер ведет спор на повышенных тонах.

Однако сокрушительный удар по Лукашенко наносят его признания о готовящемся на него покушении. Вместо того, чтобы отдать «заговор» на откуп силовикам (пусть они отдуваются), узурпатор начинает сеанс саморазоблачения. Тут вам и погреб в Гомельской области, и захват членов семьи. Дальше — больше, Лукашенко публично называет три способа, как его собираются убить, анонсирует декрет на случай, если «его застрелят». Снайпер, миллион долларов, гранатометы, ФБР, ЦРУ — диктатор, переживший своих друзей Хусейна и Каддафи, для которых эти слова — не пустой звук, публично рассказывает о своих страхах.

И уже начинается невидимая гонка — кто первым застрелит горемыку: Кочанова или Головченко, а может Тертель заманит его в Гомельскую область и закроет в этом самом погребе.