Заметка «Михаил Веллер о том, как нынешняя пандемия изменит мир» автора Борис Костинский

Михаил Веллер о том, как нынешняя пандемия изменит мир

Земля от нас устала.

О том, что наша цивилизация схлопывается, исчерпав свой потенциал, писатель и философ Михаил Веллер заговорил ещё 20 лет назад. Но, глядя на происходящее в мире, невольно задаёшься вопросом: не слишком ли быстро пошёл этот процесс схлопывания?

Собрались жить вечно?

— Я часто вспоминаю обращение Фридриха II к своим гренадерам перед атакой: «А вы что, канальи, собрались жить вечно?» Иногда возникает впечатление, что не только нынешняя цивилизация собралась жить вечно, но и отдельные её представители. Последние 100 лет разговоры о смерти сделались неприличны, бестактны. Финал жизни, акт перехода отсюда в никуда вывели из публичного поля. А тем временем всему, что имело своё начало, приходит и свой конец. Именно тогда, когда государство или цивилизация находятся на пике могущества, именно тогда они оказываются и накануне своего краха. Достаточно вспомнить великую Британскую империю времён королевы Виктории.

1968-й — великий год, бунт беби-бумеров обозначил пик развития и начало краха. С этого момента народы евроамериканской цивилизации начали своё стремительное сокращение. Мы вымираем! Наша рождаемость и близко не покрывает смертность. Институт семьи разрушается на глазах. Процесс разрушения морали уже заканчивается. Трудовой этики на Западе давно не существует, быть паразитом и бездельником сегодня не стыдно и не позорно. А кроме того, давно кончились традиционное искусство и традиционная эстетика в целом. Философия постмодернизма, возникшая в середине ХХ в. во Франции, главным творческим методом и приёмом познания мира объявила деконструктивизм, т. е. разъять всё на части, и оказалась идейным предшествием развала на части, деконструкции нашей цивилизации, которая исчерпала свой ресурс и не может уже дать ничего нового.

Уроки «испанки»

Саморазрушение это началось 100 лет назад, в 1914 г. Когда великие народы 4 года истребляли друг друга без всякого видимого смысла и с ужасным результатом. После Первой мировой войны мир стал иным. Разрушение устоев набирало темп. Но ещё до окончания той войны вспыхнула страшнейшая эпидемия, о которой люди постарались быстрее забыть, — так называемая «испанка». Грипп, пошедший из Испании, убил тогда, по разным подсчётам, от 17 до 100 млн человек по всему миру.

То есть связь факторов климатических, эпидемиологических, политических, социальных, о чём люди знали с древнейших времён, — эта связь бесспорна. И когда на исходе ХХ в. появился ВИЧ, это было явление того же порядка, что и общее демографическое схлопывание народов. Потому что людей — били тревогу учёные и «зелёные» защитники — сделалось слишком много.

Людям трудно понять, насколько вся биосфера Земли — растения, животные, человечество — едина, в ней всё взаимосвязано. Система эта обладает огромной степенью саморегуляции. Человеку и сегодня не постичь, каким образом в Африке ещё весна, но в чреве антилопы уже меньше зародышей, потому что грядёт засуха. И уже меньше львят родит львица, потому что будет меньше антилоп... Когда нарушается некое равновесие, границ которого сейчас мы толком ещё не представляем, природа включает свои собственные регуляторы. И эпидемии — это простейшие и прямейшие регуляторы численности живых существ. В данном случае — людей.

Природа может «полагать», что жить всем до 90 лет — это некое нарушение общего плана биосферы. Что людей действительно стало слишком много. И слишком много иждивенцев, нахлебников, социальных паразитов. Как СПИД изначально обрушился на стремительно множащееся население Африки, так коронавирус — на стариков. Словно природа решила уменьшить их количество.

Сегодня коронавирус играет для нас ту же роль, что стая волков — для стада оленей карибу. Они идут за оленями и выбирают себе в пищу самых слабых, больных и старых особей. Таким образом стая поддерживает здоровье оленьей популяции и одновременно питается сама. И когда с помощью нашей замечательной науки мы этот вирус победим, то пройдёт какое-то время, и возникнет другая напасть, которой сегодня мы не можем себе представить.

«Это наш дом!»

Второй крайне интересный момент, связанный с нынешней пандемией, — это с какой лёгкостью и скоростью европейские государства, партии и правительства забыли лозунги о том, что надо строить мосты, а не стены, как выразился Папа Римский. Что все люди — братья, что все должны объединиться и помогать друг другу. Внутри шенгенской зоны мгновенно закрыли границы, оказался перекрыт приток мигрантов. И возникает вопрос: а действительно ли европейцы прониклись этими чувствами братства, если так быстро забыли о них под угрозой не чумы, не оспы, а всего лишь вируса, который, строго говоря, убивает менее 1% заражённых?

Левые давно подменили социальные науки идеологией. Европейские политкорректные ценности — не путать с базовыми правами и свободами человека! — в большинстве своём идеологизированы и антинаучны. Скажем, людям свойственно любить свою группу и заботиться о процветании и сохранности именно своей группы. Поэтому они настороженно относятся к чужим. И если впускают их к себе, то в очень ограниченном количестве и решительно подчиняя своим правилам. А мультикультурность противоестественна, как и другие фетиши политкорректности. Подсознание не обманешь: в основе человеческой психики лежат незыблемые инстинкты, эволюция сформировала их как законы выживания рода и вида. И когда эти базовые инстинкты выживания подавляются, внутреннее раздражение людей нарастает. Как только появляется возможность сбросить эти фальшивые «ценности», навязанные в приказном порядке, народ мгновенно возвращается к разумным порядкам здравого смысла. Люди восстанавливают границы, заявляя: это наш дом! Здоровье собственного народа нам важнее. А все прочие давайте сами, как хотите. Это естественно и правильно! Как инструкция по борьбе за живучесть подводной лодки: задраить все отсеки и в каждом бороться за ликвидацию аварии. Иначе выгорит изнутри всё и утонут все вместе.

Борьба с коронавирусом показала: люди остаются прежними и, может быть, спасти нашу цивилизацию ещё не поздно. Хотя лжи очень много. Последний штрих: все недоумевали, почему именно в Италии началась такая вспышка? Говорили: да, там такое пожилое население, итальянцы так любят общаться. И вдруг выясняется, что в городах Северной Италии возникли целые районы китайских швейных фабрик, на которых только официальных рабочих — более 100 тыс., а нелегалов и вовсе никто не считал. Они шьют одежду модных итальянских брендов «Made in Italy», поскольку законы ЕС начали строго бороться с контрафактом и обложили пошлинами импорт. На Новый год часть их слетала на родину — в основном в тот самый Ухань, откуда и пошла пандемия, и провинцию Чанчжоу — и вернулась обратно... Но писать об этом неполиткорректно (там и коррупция примешана). Равно как и о числе китайцев среди умерших в Италии. Думаю, что эта политкорректность хотя бы частично кончается прямо на наших глазах.