...
А есть ли среди нас продвинутые литературоведы? Ау! Продвинутые! Помогите разобраться, что к чему...
Взял в библиотеке роман Виктора Ерофеева "Русская красавица" - мировой бестселлер, переведённый на 30 языков. Решил, так сказать, устранить пробел в знании творчества этого классика отечественной литературы, как определяют автора некоторые авторитетные рецензенты.
Первый раз, извините за выражение, сблевнул уже в самом начале. Далее произведение читал выборочно, произвольно открывая некоторые страницы, но и там не нашёл, за что зацепиться, чем бы можно было оправдать потраченное на это занятие время и труд. И дело совсем не в сюжете, фабуле или композиции. Даже не в откровенной порнографии, ибо я далеко не ханжа. Желание читать роман дальше убивается, пожалуй, самим авторским литературным стилем. Да впрочем, именно его, этот стиль, собственно и надо бы определить как порнографию.
В качестве иллюстрации приведу лишь одну цитату с одним предложением (на большее меня не хватит):
"Но я была шокирована известием и промолчала, воспринимая удар судьбы, хотя новость была относительная, и привкус этот во рту я узнала, как только однажды проснулась, безоговорочный привкус, самый ранний вестник тревоги, да и внизу тянуло, как всякий раз встарь, когда, беззаботно смеясь, залетала, утративши бдительность, однако надежда бодрила меня несомненно, потому как не могло этого случиться, в один голос они уверяли, никогда больше, и в хоре белых халатов Станислав Альбертович первый сокрушенно разводил руками, строил из себя фигуру сострадания, а я им из кресла смеялась: – Не хнычьте обо мне! – и шутила про деток в неволе, так что в конце концов я имела все основания верить и, беззаботно смеясь, давно махнула рукой на разного рода предосторожности, на всякие там спирали, пилюли, лимоны и мыла кусочки, не говоря уж о прочих спасательных кругах, а лекарь он, что говорить, неплохой, таких не сыщешь днем с огнем, несмотря на наклонности, которые, как заметила Ксюша, сведшая меня с ним на медовой заре нашего знакомства, когда она еще не была француженкой и не носилась впотьмах на розовом рыкающем авто, а был у нее тогда канареечный жигуленок, на нем-то она отвезла меня к Станиславу Альбертовичу, рассказав по дороге про некоторые его наклонности, которые, как заметила Ксюша, выводят пациенток из летаргического уныния".
Произведения Виктора Ерофеева классифицированы как классика отечественной литературы XX века. Хотелось бы спросить: это и есть классика? По каким тогда критериям и признакам определяется классическая литература? Должна ли элементарная эстетика присутствовать в классическом литературном тексте?
Ну, кто смелый? Поднимите мне веки!
