Предисловие: Я мог бы сравнить отношение к казахскому языку в Казахстане времён СССР, как к украинскому в Украине, но в реальности так было в отношении всех языков народов СССР без исключения ...
Невежественные представители русского народа были уверены, что в их светлом будущем весь мир заговорит по-русски, поэтому для иных малоразвитых культур они оставляли место в лучшем случае в быту, на кухне в виде суржика.
При этом русский язык они знали сами на уровне суржика. Это с их точки зрения и было знанием языка и культуры России.
В современной России власть предержащие думают аналогично, рассуждая о том, как Иван Грозный потерял сына из-за несчастного случая на пути из Москвы в Санкт-Петербург... Несколько слов от Бориса Херсонского
Я более или менее сносно говорю на трех языках, один из которых - русский. Но и по-русски, и по-украински, и по-английски я говорю с довольно тяжелым акцентом, который разные люди определяли по-разному. Я отшучивался тем, что единственного языка, на котором я мог бы говорить без акцента, я так и не выучил и уже не выучу. Я имею в виду иврит, хотя мог бы, наверное, говорить и на идиш.
Иногда я встречаю в городе своего знакомого Victor Mysliwiec и подолгу с ним разговариваю. Один из его любимых тезисов, что у предков многих горячих защитников русского языка в Одессе родным языком был совсем другой.
Вспоминая лица своих бывших друзей, ставших плечом к плечу на защиту великого и могучего, понимаю, что Виктор в данном случае прав. А уж в моем случае - точно.
Из стройных рядов защитников я выпадаю потому, что не защищаю язык, на котором пишу эти строки. А вот почему я НЕ защищаю.
Знаете ли вы, друзья, что в СССР преподавание иврита считалось политическим преступлением и "отловленные" преподаватели проходили по ведомству КГБ?
Более того, последнее политическое дело, которое КГБ открыло в Одессе (но закрыло, ибо перестройка уже шла полным ходом) было как раз о преподавании иврита?
Я немногое знаю о фигуранте этого дела. Знаю его фамилию - Левин. Знаю и то, что когда-то он лечился по поводу психического заболевания и поэтому был в лучших КГБ-традициях помещен на экспертизу в психушку, где я тогда дорабатывал последние месяцы. Знаю, что в КГБ он уже не вернулся. Пришла относительная свобода.
А вот то, что украинский язык в российской империи несколько раз подпадал под административный запрет сегодня знают почти все, кто хочет хоть что-нибудь знать. Да и в мое время украинский был оттеснен на задворки... Да, были неуклюжие попытки украинизации, исчерпывающиеся тем, что вывески магазинов писались по-украински. И над ними потешались. И говорящих на украинском считали деревенщиной.
В свое время я не заступился ни за иврит, ни за идиш, ни за украинский.
Сейчас не заступлюсь и за великодержавный. В лучших своих проявлениях он не нуждается в защите. В худших - не заслуживает ее.
ШОЛОМ ШАБАТ!
|