Старожил

 Бажов вот описал в своих сказах хозяйку медной горы,
так сказать создал сказочное литературное произведение.
А она ведь действительно есть.
В наш технократический век  всем требуются доказательства,
неопровержимые факты... 
Нет верящих на слово,
даже гроб господень ученые вскрыли...
Правда к колдуньям и знахаркам не лезут - окрестили бесовщиной и лженаукой,
тему под шумок закрыли, даже налоговые органы отступились. 
Но есть память человеческая, иной раз ее родовой называют.
Пускай это будет сон, который я видел - так проще снять накал обличений.
Мой предок, основавший поселение, шел из-за Уральских гор...
Трудный путь.
Вел людей, свой род - теснили их ревнители новой веры,
людей старых изначальных знаний.
Сейчас это бы назвали астральным видением, геолокацией
- тогда искореняли.
Конечно торжественно не жгли на кострах, как в Европе,
тихо уничтожали...
Встретил он себе пару в этом путешествии - жрицу богини Тары(матери земли).
И сейчас трудно найти пару для жизни, рождения детей продолжающих род
- а ему в особицу, с его парапсихологическими способностями.
Но сладились, дошли до места на реке Исеть - конец лета.
Срубили два дома для женщин и детей, отрыли землянки для молоди и мужиков.
Осень, снежок - здоровые мужики ушли в верховья себя кормить.
Припасов в обрез, только на оставшихся и больных.
Разлучилась пара - дитё она в себе носила.
Оставил он ее на своих теток, беречь...
Тетки колдовали, не хотелось им терять свою власть над родом.
Мыслилось извести потомство следопыта
- вынудили молодую уйти из избы к молодежи на другой берег реки...
Дышать нечем молодой на сносях, в спертом воздухе избы - а тетки знай зелье вонючее варят.
Ушла по утру, по январскому морозцу и угодила в промоину на тропе через реку...
Ушла под лед вместе с не рожденным сыном.
Я, его реинкарнация, можно сказать.
Отец пришёл по весне с припасами, а суженой нет.
Оплакал, в гневе оставил всех, кого привел - на суд судьбе.
Ушёл один скитаться, на Таватуй. Там его погребальный костер - не могила. 
Еще приводил людей, старообрядцев, на другую сторону реки - в противовес роду.
Вот и повелось - с одной стороны реки, в Донке, живут потомственные ведьмы.
С другой стороны стоит Михайловский храм, по проекту монаха с Афона,
главная икона которого защищает от колдовства.
Утонувшая стала хранителем леса и недр, иной раз кличут ее Хозяйкой.
Много воды утекло с тех пор,
а грех совершенный при основании поселка Бобровский живет
и накладывает свой отпечаток на жителей и само поселение.
Старообрядцы построили плотину, мельницу.
Кожевенное производство основали.
Получили государственный заказ для армии
- выписали паровую машину для этого...
Живи, да радуйся в достатке - но зависть Сысертских,
как подколодная змея, укусила...
По дороге перебили они немецких инженеров,
ехавших собирать и обслуживать машину.
Подкупили местного священника
- Глебов подтвердил навет о бунте,
бежал в Екатеринбург от возмездия за лжесвидетельствование.
Главу общины военная команда повесила,
крепких мужиков заковали в кандалы и отправили бессрочно на сысертские шахты...
Их семьи оставались еще ждать,
а основная община перебралась на новое место жительство, в Курган.
Революция,
в которую ушёл мой дед с братом,
сулила справедливость,
помощь в праведном возмездии за страдания...
Новомодная организация в селе
- комитет бедноты,
состоявший из уголовников,
выпущенных неизвестно для чего с каторги,
ограбил церковь - церковную утварь поделили меж собой,
золотая...
Жена священника стала уличать в разбое, не успокоилась
- самого священника уже гнали по этапу.
Над ней, беременной, надругались прямо в церкви, 
расстреляли вместе с ней двенадцать человек свидетелей
- церковный совет. Люди молчали, старались забыть.
Там и закопали, в подземном ходу ведущем к реке.
Все переплелось - прошлое, настоящее.
Иконы спасли, хранили, вернули в храм...
У меня эти картинки перед глазами...
Чудно все это и недоказуемо - жизнь одним словом.
Правда двенадцать скелетов с пулевыми отверстиями нашли в храме,
при восстановительных работах.
Батюшка спустил всё на тормозах - без разбирательств,
как давно уже повелось в нашей стране...
Перезахоронили на кладбище в одном гробу.