Тройка, семёрка, туз... Болотная, Поклонная, ПУШКИНСКАЯ! ( к 175-летию со дня смерти Пушкина в переложении к сегодняшним митингам)

Прямо мистика-какая-то: сегодняшние митинги – это «Пиковая дама». Москва – средоточие всех сегодняшних «вождей», «вождят» и «вождюлек»: больших, малых и микроскопических, «государевых» и оппозиционирующих, говорливых и косноязычих, митингующих и бегущих от этих митингов, как чёрт от ладана, одетых в китайские пуховики и норковые шубы, официальных и не ( «В Москве составилось общество богатых игроков, под председательством славного Чекалинского, проведшего весь век за картами и нажившего некогда миллионы, выигрывая векселя и проигрывая чистые деньги. Долговременная опытность заслужила ему доверенность товарищей, а открытый дом, славный повар, ласковость и веселость приобрели уважение публики…»). Все они – ЛЮДИ ИГРЫ, как добровольно на неё согласившиеся, так и невольно вовлечённые. Всем им, по сути, нет никакого дела до окружающих, вообще до действительности, потому что их сжигает «одна, но пламенная страсть» – ИГРА. Они торопятся, они энергично работают локтями, они суетливы, брызжут пеной и дышат, как загоняемые лошади – а потому в своих претензиях на роли «вождей нации» откровенно смешны. Может быть, они ведут себя так оттого, что в результате постоянного игорного напряжения у них обострены чувства скоротечности бытия и переменчивости фортуны, они прекрасно понимают свои ущербность и сиюминутность, но  всё равно ничего не могут с собой поделать, потому что уже наркозависимы от этой ИГРЫ.
А Герман – что Герман? Он - жертва фатума, и - одновременно – преступное проявление этой пагубной страсти (« Этот Германн, -- продолжал Томский, -- лицо истинно романическое: у него профиль Наполеона, а душа Мефистофеля. Я думаю, что на его совести по крайней мере три злодейства.»). Его надо бы пожалеть, но к чему и почему? Он в жалости не нуждается, потому что он тоже  ЧЕЛОВЕК ИГРЫ.
Нам же, народу, массам, обществу (некоторые вполне справедливо применяют определения «стадо» и «быдло») в этой ИГРЕ отведена роль карточного стола. Да именно его, стола! Потому что нужен он только для ИГРЫ и её финальной стадии – выборов. После этого он складывается и спокойно убирается в самую дальнюю кладовку до следующих игр.

Участь Германа печальна – Обуховская больница. Участь сегодняшних игроков, думаю, отличается от германовской очень немногим. А самая, на мой взгляд, завидная фигура – несомненно, Томский. Всё видел, всё понимал, обо всём «смел суждение иметь», но суждение спокойно-ироничное, отвлечённо-равнодушное, совершенно со стороны – и, в конце концов, «произведён в ротмистры и женится на княжне Полине».