Политэкономия как мандала

Надо сказать, что самыми умными из советских носителей идеологии мне показались экономисты, преподаватели политической экономии. Если кто не в контексте напомню, что окончание ВУЗа в СССР предполагало изучение  марксизма, включавшего два  курса политэкономии - капитализма и социализма. Нам говорили, что мы будем руководить. А что для этого надо - выучить концепцию.

Политэкономисты любили раннего Маркса. Я, честно говоря, всем это начал изучать от некоторого испуга. У меня сначала возник вопрос - зачем все это? Но мне постоянно внушали, что это необходимо построения коммунизма. Ссылались на Павла Корчагина. Правда я уже прочитал "Двойной Портрет" Каверина и еще совсем будучи пионером заметил для себя, что в датском королевстве есть проблемы с атеизмом. Но представьте себе энтузиазм будущего дипломированного специалиста. А поскольку у меня была привычка в этом всем искать смысл, то я начал изучать марксизм.  То есть я согласился с тем, что это знание работает во благо населению и в этом случае полез разбираться - как же так?

Многие мои друзья не стали этим заниматься. Они кстати и не стали учиться в ВУЗе до самого победного конца. Интуиция говорила, что все это просто фальшивка и не стоит тратить время на поиск ошибки в доказательстве. Но я думал, что имеет смысл углубиться в детали конструкции. Например, я вытащил из Гегеля какое-то онтологическое доказательство существования Бога и подсунул собственную упрощенную реконструкцию  панку в городе Омске. Тот поморгал на меня белыми ресницами и спросил - зачем все это, если Бога нет?

Так вот о раннем Марксе. У него там есть работа про деньги с которой я начал, все прочитал очень внимательно и ничего не понял. Какие-то сокровища, золото, векселя - в общем ранний Маркс явно сам ничего не понимал, но пробовал перо. Хотя в этом был некоторый экспрессионизм уже сразу. Что касается "Немецкой идеологии" то это приключения студиозуса. Кстати, говорят, что Ленин, когда закончил юридический факультет тоже нападал в земском суде на какого-то купца, который перевозил через реку население и несправедливо наживался на этом. Но это был тренинг будущего стратега и тактика. В экономической борьбе российский марксист разочаровался и профсоюзам предпочел штурмовиков.

Так или иначе экономика в марксизме играет роль первичного основания дальнейших интеллектуальных продукций. История даже мыслится как надстройка,  зависимость от производительных сил. Поэтому политэкономы писали и говорил интересные вещи, с точки зрения дальнейших прорывов визионерства и прогнозов конечного состояния советского общества. Опять же я слишком увлекался деталями и механизмом конструкции. Когда я отдыхал в Крыму я что-то сказал про динамику стран СЭВ одной неглупой курортной даме, она не поняла что это со мной вдруг сделалось. Конечно же прогнозы советских экономистов были ограничены госпланом, но и сейчас они продолжают остроумно рассуждать про чудеса в Таиланде и нефтедобывающие инфраструктуры.

Далее они, Маркс, Энгельс и Дицген, все спорили с Дюрингом. Воистину - в печку. И наконец Маркс пришел к необходимости популяризировать гегельянщину и что называется подарить народам silver bullet - немного арифметики про мануфактуру, сукно и сапоги, затем выводы для оптимизации общества. Преподаватели политэкономии проверяли знание этих схем, конспекты, но к счастью, выкладками не злоупотребляли. Ранние работы Маркса, до того когда он начал много курить, более живые, но говорят еще не все  манускрипты опубликованы. Был ли Маркс вообще философом?  В современных хрестоматиях глава про него похожа на комикс.  На этом я заканчиваю цикл заметок перед моим вторым плановым путешествием в Италию, откуда собираюсь вывезти в Торонто несколько веницианских масок.