ДЕТИ ПОДЗЕРКАЛЬЯ
Взволновалась, задрожала зеркальная гладь Времени, чуток поднатужилась
и выбросила на берег Памяти дребезжащие осколки.
Они разные: вот тренькает гладенький, отполированный до блеска, оскольчик,
в стороне от него позвякивает невзрачный осколышек, а совсем рядом — нервно
приплясывает шероховатый осколёныш. Они все — дети Подзеркалья, осколочные
выскребки Прошлого. Возьми любой из них, поднеси поближе к свету, и ты увидишь,
как внутри него янтарными всполохами заиграют 86400 секунд жизни…
ФАНТАЗИЯ
Старое больничное кресло, возмущённое наглым вторжением человеческого тела
в свои недра, — возопило!
Жалобно. Пронзительно. Ржаво.
«И-и-ипохондрическая за-а-адница!!!»
«И-и-ип-ца», — уловило человеческое ухо.
«Скрип», — воспринял человеческий мозг.
«Отчего душа скрючилась так, словно её нанизали на металлические пружины?» —
подумал человек и тяжело вздохнул.
«А красиво я подумал!» — ободрился дух человеческий на выдохе.
Вдох… Выдох… Удар сердца… Ещё один…
Вдох: «Я — словесный…».
Выдох: «…шлифовальщик».
Вдох: «Я шлифую…».
Выдох: «…глыбу слов…».
Вдох: «…до тех пор…».
Выдох: «…пока она не превратится…».
Вдох: «…в песок».
Выдох: «Из этого песка…».
Вдох: «…и выстраивается моя…».
Выдох: «ФАНТАЗИЯ».
ВЫШЁПТЫВАНИЕ
Не для крика пишу,
а для вышёптыванья...
Р. Рождественский
Пусть жизнь из гадкой, замызганной сучки превратится
в чудесное создание, ради которого и умереть не жалко.
Раз. Два. Три.
Крекс. Фекс. Пекс.
Ты смотришь — и не веришь собственным глазам: жизнь прекрасна!
А она лишь загадочно улыбается в ответ, словно намекая на то,
как глупо и бездарно мы распоряжаемся её благосклонностью.
Но как же скоротечна её прекрасная улыбка...
Улыбнись же мне, сучка.
Позволь погреться в лучах твоей красоты... хотя бы мгновение.
Раз. Два. Три.
Крекс. Фекс. Пекс.
Безумный хохот доносится издалека.
ПЕРЕД ЛИЦОМ ВЕЧНОСТИ
Неумолимо время, безвозвратно и необратимо.
Время можно: найти, измерить, потерять...
Время может: летать, бежать, нестись стрелой, тянуться, течь, замедлить ход...
Образы времени бесконечны, как и само время, однако все они, по существу,
сводятся к единому знаменателю — неизбежной власти рока. Человек перед лицом
этого рока — крохотная звёздная пылинка, вдыхаемая Вечностью.
— Апчхи!
— Здоровы будьте, Вечность!
Парадокс: такая текуче-сыпуче-подвижная субстанция, как время, оборачивается для человека
зыбучим песком, в котором он гибнет.
Но если смерть — это предел (черта, граница) времени, то можно ли утверждать, вслед
за Уильямом Блейком, что "Смерть человека — это лишь шаг в Бессмертие"?
Пожалуй, так...
А всё же жизни беспредел дороже!
