Василиск

Собственно, их и не было сегодня.
— Да не может быть, я же сама видела! – лечащий врач взвизгнула фальцетом.
— Никого Вы, моя дорогая, не могли видеть, — Татьяна Ивановна вышла на центр холла. – Виктор все правильно говорит, простите ему его веселость.
— Так вот факт номер два – нас изолировали, поэтому мы все с вами в одинаковой ситуации.
— Но как же власти, правительство о нас не забудет!
— А я этого и не отрицаю, — Виктор почесал бороду. – Но послушайте, что стоит жизнь сотни-другой человек и целого города?
Повисла пауза. Ольга вертела пальцем у виска, показывая Виктору, какой он тупой. Наташа плотнее прижалась к Николаю, слабо подергивая плечами.
— И, наконец, факт третий: мы не знаем, с чем имеем дело. Поэтому все собравшиеся расходитесь по своим палатам. В течение трех часов мы разделим всех на несколько групп по характеру проявления выявленных симптомов.
— Ты чего тут распоряжаешься? Кто тебе дал на это право? – из дальней группы медработников раздался выкрик, Виктор узнал в нем заведующего офтальмологическим отделением, с которым он повздорил в свой первый же день.
— А на том основании, что за все это время никто ничего более не предложил, кто-то, правда, и отсутствовал по уважительной причине.
— Да, чего это вы попрятались, а? – Ольга сурово посмотрела на Алексея с Аней, но увидев глумливое лицо Николая, фыркнула, — Нашли время.
— Возражения по существу будут? – Виктор подождал несколько минут, все стихло. – Тогда все по палатам. Медперсоналу собраться через пять минут в приёмном отделении.
— Мои все на месте! – Николаич весело махнул им рукой через зал, направляясь к себе.
— Они у тебя дисциплинированные! – звонко ответила ему Анька.
— Скоро все будем дисциплинированные, — мрачно пошутила Ольга.
— Ну что, бунт на корабле? – Алексей дружески толкнул Виктора.
— Я свою задачу выполнил, всех построил, теперь ты думай.
— Татьяна Ивановна, как новенькие? – Наташа взяла ее за локоть, было видно, что женщина была очень бледна и, казалось, вот-вот упадет в обморок.
— Десять человек уже забрал к себе Николаич. Господи! – она беззвучно зарыдала, — а девочка, девочка! Ведь маленькая совсем, только в школу пошла, все мне дневник показывала. За час угасла, за час…Я не могу больше, не могу!
Она закашлялась, неожиданно резко вздрогнула.
— В смотровую ее, быстрей! – Алексей подхватил ее, когда Татьяна Ивановна начала уже сползать на пол.
Виктор быстро взял обмякшую женщину на руки и побежал влево по коридору.
— Я пойду, а вы все на собрание. Алексей, я на тебя надеюсь, не руби с плеча как некоторые, — Ольга потуже заколола косу и поспешила в смотровую.
— А что мы будем говорить? Кто нас будет слушать? – Наташа нервно поправила халат, потом начала что-то отрывисто делать с волосами.
— Послушают, я на минутку забегу к Татьяне Ивановне, а вы пока контролируйте обстановку, — Алексей быстро взглянул на Аньку, та с готовностью кивнула.
Как только Алексей скрылся из виду, Анька повернулась на каблуках и вприпрыжку побежала вверх по лестнице.
— Ты куда?
— Я — в свое отделение! Мои пациенты важнее! – крикнула Анька сверху.
— Получается, мы пока одни за всех на линии огня, — хмуро проговорил Николай, молчавший все это время. – Ну что, пошли?



Алексей вошел в смотровую, когда Виктор и Ольга уже уложили Татьяну Ивановну на кушетку. Ее била сильная лихорадка, лицо и руки почти полностью обескровились.
— В сознании? – первое, что вырвалось у Алексея, когда он вошел.
— Нет, бредит, — Ольга подключала монитор. Через мгновенье по экрану потянулись кривые нитки сердечного ритма.
— Скоро не выдержит, — Виктор долго смотрел за кардиограммой, рывком снял куртку и начал готовить реанимационный набор.
— Очень холодная, — задумчиво проговорил Алексей, – холодная-холодная.
Он зашагал по палате в поисках чего-то, открывая и закрывая шкафы.
— Что ты ищешь? – Ольга тревожно посмотрела на него. – Может, поможешь?
— Надо согреть, — пробубнил Алексей и начал смешивать содержимое отобранных им пузырьков в одном мерном стакане.
— Кого согреть? Что будем вводить? Вы что, все с ума сошли? – лицо Ольги сначала побледнело, потом на нем выступил жгучий румянец, так бывало, когда она выходила из себя.
— У тебя есть предложения? – Алексей посмотрел на нее, Ольга отвела взгляд. Виктор помахал переносным дефибриллятором.
— Тогда будем греть. Виктор, найди мне термоодеяло, Ольга, раздевай больную.
В голосе Алексея появились неожиданные для его образа, сложившегося у ребят за многие годы знакомства, явные командирские нотки.
— Нашел! – Виктор достал стопку одеял и стал распаковывать.
Смочив большой кусок марли, Алексей начал быстро обрабатывать полученным им раствором бледное тело. Лихорадка усиливалась, отчего Ольге пришлось поддерживать ей голову на маленькой подушке.
— Блокируй зубы, быстрее!
Виктор отложил одеяла и стал искать что-нибудь подходящее, но, как назло, ничего не попадалось.
— Но в этом пока нет необходимости,— возразила Ольга, глядя на начавшую успокаиваться Татьяну Ивановну.
— Подожди пару минут, — Алексей закончил обтирание раствором, по палате разнесся плотный запах камфары, перемешанной с ментолом.
— Хватит придумывать, Алексей, — Ольга заботливо гладила успокоившееся лицо, стараясь придать нормальный вид уже сильно растрепавшимся волосам БОЛЬНОЙ.
Алексей с Виктором быстро закутали ее в одеяла и продолжили поиски. Ольга возмущенно фыркнула и продолжиласледить за графиками на мониторе.
-Черт, ничего подходящего, — Виктор, негодуя, хлопнул ящиком шкафа.
Дернулись провода, и монитор издал противный писк. Ольга попривычке похлопала по его корпусу, но, убедившись, что дело не в нем, обернулась к кушетке.
Татьяна Ивановна сидела с закрытыми глазами и показывала на кого-то перед собой.
— Я его вижу, он уже здесь, — ее глаза открылись, но глаза, подобно слепому, не смотрели никуда.
— Кто придет, кого Вы видите? Как Вы себя чувствуете? – Ольга взяла ее за руку, предлагая лечь обратно, но сдвинуть ее ей было не под силу.
Она закрыла глаза и через несколько секунд рухнула. Подключенный обратно монитор начал издавать отрывистые сигналы. Кушетка затряслась так от нового приступа лихорадки, что стала сдвигаться в сторону. Омерзительный лязг зубов заполнил комнату.
Виктор схватил швабру и стал отламывать кусок пластиковой ручки. Пластмасса упруго тянулась, но не сдавалась сразу.
— Как зафиксирую, засовывай, береги пальцы, — Виктор с трудом зафиксировал голову и шире разжал челюсти.
Приступ продолжался еще около пяти минут, после которых монитор последний раз тревожно пискнул, и кривые приняли свой нормальный вид.
Алексей стоял чуть поодаль. На столике уже лежали подготовленные им шприцы. Он взял один из них.
— Ты же знаешь, что происходит, ведь так? – спросила Ольга, наблюдая, как он вводит препарат в вену.
— Я думаю, что знаю.
— Ну, так поделись с нами, — раздраженно ответила она.
— Око Великого змея.
— Какого еще змея?
— Василиска, — ответил ей Виктор, убирая дефибриллятор на место.
— Я — на собрание, а ее — в палату к тяжелым. Всем надеть защиту.
— Какую?
— Как при оспе или чуме, сама выбирай, что найдешь.


Кто вы такие, чтобы вас слушать? Ваше мнение ничего для нас не значит – пшик, — заведующий офтальмологическим отделением надсадно рассмеялся, отчего Наташа сильно побледнела, закусив губу. – На данный момент в виду отсутствия руководства я — главный. Поэтому вы все должны слушаться меня, а те, кто не подчинится, будут привлечены к дисциплинарной ответственности – и прощай карьера, а, молодые врачи?
Но, Эдуард Ахметович! – в голосе Наташи появились металлические нотки, бледность с лица не спала, но глаза зажглись решимостью. —  Мы должны ограничить зараженных от здоровых. Да, мы не знаем план лечения, но общие правила карантина мы должны соблюсти!
Я еще раз повторяю для тупых куриц как ты! План лечения остается без изменения до дальнейших распоряжений. Как скажут вводить карантин, так и введем. А слушать истерику всяких шлюх я более не намерен, поэтому сядь и закрой свой рот!
— Подожди минутку, — Николай посадил задыхающуюся от слез обиды Наташу и подошел к офтальмологу.
— Коля, не надо!— вскрикнула Наташа, закрыв лицо руками. Ее успокаивали пожилые медсестры, нашептывая ей что-то доброе, но взгляды были все равно направлены в центр комнаты.
— Вы должны извиниться, — Николай пристально смотрел в его глаза.
— Перед кем, за что? – театрально парировал он. – Может еще перед тобой, молокосос?
— Вы должны извиниться, — сухо повторил Николай.
— А то что? Ты меня ударишь? А силенок-то хватит?
Офтальмолог толкнул Николая в плечо, тот, не ожидая удара, чуть не споткнулся, отступая назад.
Тут же он получил второй удар, теперь уже офтальмолог метил видимо в нос, но удар пришелся по подбородку. Удар был несильный, Николай его и не почувствовал, зато в следующий же момент когда офтальмолог выпрямился после своего неумелого удара, Николай нанес точный удар левой рукой в челюсть. Тело, получившее ускорение, перевернулось через несколько стульев и упало навзничь.
Через минуту или позже вошел Алексей, его появление встрепенуло застывшую картину, выводя из оцепенения собравшихся.
— На стол его, — скомандовал Алексей. Лечащие врачи терапевтического отделения быстро положили офтальмолога на стол. Начавшая было орать, рыжая врач, успокоилась после пощечины медсестры, стоявшей рядом.
Алексей долго осматривал лицо офтальмолога, раскрывая закатанные глаза, потом шею. Расстегнув рубашку, он выдохнул, два молодых шрама были на  месте, как и у других.
— В карантин его, он заражен. Все подойдите сюда, — Алексей показал на шрамы. – Это уже одна из последних стадий. Мы не можем точно сказать, как передается вирус, скорее всего воздушно-капельным способом. Необходимо разделиться на четыре группы. Первые три будут проводить осмотр больных на предмет наличия симптомов. Всех со шрамами, в падучей, лихорадке – всех в приемное, там мы организуем красную зону. Больные с повышенной температурой, недомоганиями, галлюцинациями должны быть определены в желтую зону и изолированы от условно здоровых. Ее организуем в терапевтическом отделении. Условно здоровые должны быть размещены этажами выше для предотвращения заражения.
— А что будет делать четвертая группа? – спросил тоненький голосок молодой медсестры.
— Четвертая группа будет заниматься организацией карантинных зон. Но сначала проведет осмотр среди личного состава, так как каждый из нас может быть инфицирован.
— Но кто будет работать в красной зоне?
— Есть желающие? – Алексей посмотрел  вокруг. Несколько медсестер подняли руки, вышел вперед один врач.
— Больше никого?  Хорошо, тогда со мной уже пятеро.
— А что будем делать с кормлением, ведь обеды не завезли.
— Два человека должны провести ревизию продовольствия, предлагаю тебя, — Алексей показал на молоденькую медсестру с тонким голоском, — и давай ты, Наташ.
— Нет, я должна быть в красной зоне. Все-таки я — инфекционист.
— Наташ, ты хорошо подумала? – Коля обеспокоенно смотрел на нее.
— Да, тем более что заразиться мы уже могли, и не раз.
— Тогда меня тоже в красную зону, — Николай поправил халат,