6
Сажусь в углу комнаты на корточки и пытаюсь думать. Получается плохо, потому что я смотрю на девочку-ангела. Красивый все-таки ребенок. И на Ольгу мою похожа ну просто очень-очень. Только моложе выглядит почему-то. Наверное, это из-за цвета волос. Красивая все-таки. Он не красивей Ольги конечно.
Представляю обеих девочек рядом и пытаюсь их сравнить. Какая же из девочек красивей? Фигня конечно и мне это совсем не принципиально. Просто отвлекаюсь, наверное. Неожиданно вдруг представляю нас всех троих вместе где –нибудь в кафе мороженом. Конечно глупость и никогда такого уже не будет. Но просто помечтать-то хоть я могу.
Смотрю, а Джулия уже спит. Пугаюсь. Эй, стоп, куда – подавится же! Подскакиваю и поворачиваю девочку на бок. А в рот же ей я не влезу – вот еще. Хотя…
Но смотрю- ротик девочки приоткрылся, и пуговица сама выпала на постель. Беру и кладу пуговицу на стол – увидит ,наверное когда проснется. Да и я напомню если что.
Перехожу к более серьезным мыслям. Думаю об Ольге. Значит старшие боссы поменяли нас местами. Чертенка перековали в ангелы , а меня наоборот. Или это кому-то нужно или это просто дурацкий прикол. Если так, то лично мне ни фига не смешно. Хотя, согласен – Оленька достойна стать ангелом – она же чудо просто. А я? Меня-то за что? Как котенка – за шкирку и сразу в ад. Согласен – я тот еще тип. Грубый, жадный, злопамятный, ленивый и … И вообще если буду страдать фигней и представлять себя на приеме у психолога, то так ни в чем и не разберусь.
Начинаю снова – Оленька хорошая, а я плохой. Но она же была чертенком и ее изначальные мысли… Вспомнить страшно. Ну а потом? Сказала на прощание что полюбила меня. Ну и что? Много ли стоят ее слова.
Но она же ангелом стала, у нее под конец даже рожки отпали – достаю их из кармана рубашки . Маленькие такие , милые и это часть ее. Даже поцеловать хочется. Уже напоминаю себе маньяка фетишиста из какого-то кино. Фыркаю и опускаю рожки обратно в карман.
Она стала хорошей, а я стал плохим. Видимо для гармонии. И для сохранения баланса меня отправили сюда. Такой вывод и сделаем. Значит я сам же еще в этом и виноват. Ну и ладно.
Психую и начинаю злиться. Машинально. А на кого собственно? На себя? Скорее всего. Или попытаться найти крайних – а зачем? Вон же лежит еще одно чудо. Самое первое – между прочим. Я же ее теперь все равно тут одну не брошу. Да и сам теперь тоже никуда отсюда не денусь. Значит будем держаться вместе. Никому ее в обиду не дам. Солнышко мое.
Оглядываюсь на Джулию и вспоминаю – испепелит она. Ну да, конечно. Значит, теперь она должна чувствовать себя в своей тарелке. Снова сарказм. Ну и ладно.
Слышу, дверь снова дергают. Открываю. Снова какой-то черт стоит. Ну а кто же еще, конечно. Только мелкий, невзрачный – меня увидел и трясется весь. Боится что ли? Видимо мелкая сошка какая –то , чувствую что ординарец или интендант при господине командире. Он открывает рот, и я слушаю:
- Вас вызывают к командиру. Следует срочно явиться…
- Я знаю,- резко обрываю я пришедшего и выставляю его за дверь. Хотел будить Джулию, смотрю – она уже сама проснулась. Уселась и уже пуговицу увидела – за щеку пихает. Надо же – улыбается.
7
Подхожу к дивану, бухаюсь на колени и говорю:
- Ребенок.
Уже смеется.
- Слышишь, ангел Джулия, любимица самого, ты же умная девочка.
- Тебя обнять или…
Меня перекашивает, и я почему-то краснею:
- Вот чтоб этого я больше не слышал. Джулия, ты же девочка.
- Вот еще,- фыркает и начинает дуться.
Пытаюсь подмазаться к девочке:
- Поцеловать могу.
- Давай.
Подставляет губы, но я нежно чмокаю ее в щеку и еще в затылок.
- Пить хочу,- ну вот, уже ворчит или плачет. Смотрю точно слезы. Обнимаю и пытаюсь успокоить.
- Где воду-то брать?
- Вода есть,- хмуро поясняет мне ангел,- Только она очень дорого стоит. А где денег взять я не знаю. Черти то жажды не испытывают, а вот грешники, которые тут… Ну и я еще.
- Найдем,- ворчу я.
- Где?
- разберемся.
И в самом деле – где. Заработаю ,наверное или украду наконец. Ограблю кого-нибудь или даже убью. Да вот еще, подумаешь. Мой любимый ребенок от жажды умирает. Сделаю все что смогу- цель оправдывает средства.
- Только сейчас мне нужно будет уйти. Но ты никого не бойся. Я запру тебя снаружи и скоро приду. Когда вернусь, постараюсь найти воду. Я быстро.
- Честно?
- Ну ребенок, сколько можно-то. Мы же не в игрушки играем. Вообще-то мы в ад с тобой попали, если ты забыла. И теперь нам надо тут как –то выживать. Кроме шуток.
Чего-то я вспылил. Смотрю на Джулию, нервничаю и переживаю. Я же сильно люблю ее. Она же мне как дочка. Она страдает, а я переживаю.
- А разве вам тут не нравится, господин черт.
- Очень не нравится,- пытаюсь говорить спокойнее,- Ине называй меня так.
Удивляется и смотрит на меня:
- А как вас называть.
- По имени и на ты.
Улыбается:
- тогда «ты». А как тебя зовут?
Пытаюсь выдавить из себя собственное имя и не могу. Как –то не вяжется оно в моем сознании с нынешним обликом.
- Папа меня зовут,- улыбаюсь, радуясь собственной находчивости.
- Хорошо,- соглашается девочка,- Тогда папа. Конечно имя странное но…
- Чего не так-то?- спрашиваю я , а она лишь плечами пожимает. Снова придирается, наверное. Видимо она во всех реальностях такая – ворчливая, капризная и вечно всем не довольная. Но я же все равно ее люблю.
С этой мыслью я прощаюсь с Джулией, запираю дверь и быстро ухожу.
8
Когда я прихожу, заседание уже идет, и на меня глядят уже как на предателя. Подумаешь опоздал. Сажусь, растопыриваю уши и начинаю вникать. В смысле пытаюсь – то есть слушаю.
Обсуждается план обороны от нападения своры кровожадных ангелов. А я чего – это он сам так сказал. Командир. И судя по важности и напыщенности его внешнего вида – один из главных. А командование у нас, конечно, всегда правдиво информирует подчиненных. А то они же воевать стараться не будут пока правды не узнают. А именно без должной доли старания и патриотизма в душе и сердце. Хотя какое же сердце когда одна сплошная душа.
- отдельное внимание прошу обратить на поведение нашего бравого гвардейца – господина Константина.
Зачем-то сразу вскакиваю и щелкаю каблуками. Каблуками? Да ладно. Опускаю глаза и натурально вижу копыта. Ничего себе. Вот же. А я даже еще и не привык. Хотя если есть рога, то куда уж там без копыт? Одно другому не мешает. В том смысле, что хуже уже точно не будет.
- Почему многоуважаемый Константин вы – гвардеец похитили с допроса лазутчицу ангелов, задержанную нашим бравым патрулем. А?
- Я должен отвечать на этот вопрос?- стараюсь ухмыляться как можно ехиднее.
- В ваших же интересах. Вы конечно можете не свидетельствовать против себя. Но чистосердечное признание смягчает наказание и …
- Увеличивает срок,- с сарказмом заканчиваю я фразу.
- Так что делайте выводы.
- Я обязательно сделаю выводы. – пытаюсь ухмыльнуться,- Но сейчас я прошу прощения у высоких господ ибо вынужден откланяться в связи со своей непомерной занятостью.
- Хамите, молодой человек.
- Отнюдь,- не знаю, чего это меня понесло. Но я устал и хочу вернуться обратно. Хочу снова увидеть Джулию и узнать что с ней все в порядке.
Слышу шорох и шепот – смотрю . Все вскочили и удивленно смотрят на меня – а чего я сделал?
- Разжалования не боитесь?
- Гвардейцы разжалованию не подлежат,- я выуживаю из своей рогатой головы очередной адский постулат.
Главный смущается и думает чем можно мне ответить. Кажется, ответить нечем и он просто бросает на удачу и без надежды на успех:
- Но в самом крайнем случае мы можем позволить себе сделать исключение.
- Попробуйте,- говорю я, хлопаю дверью и ухожу.
9
Быстро возвращаюсь домой. Подхожу к домику и слышу внутри возню какую-то . Да ладно, вот явно же сегодня не мой день. Руки трясутся, я роняю на землю ключ, психую и просто ударом ноги выношу дверь. Ага.
Вижу двух каких-то облезлых чертей. Один посадил к себе на колени Джулию и держит ее за руки , а другой пытается ее поцеловать. Вот же а… Хотя ладно хоть так, шуму столько, что думал – ее насилуют уже тут.
- Стоять,- во всю силу гаркаю я.
Черти пугаются, отпускают Джулию и вытягиваются в струнку.
- Кто разрешил?- ору я.
Плечами пожимают и рогами своими машут из стороны в сторону.
- Значит, подослали, - пытаюсь делать выводы дальше.
Джулия уже мне за спину спряталась и ревет стоит. Оборачиваюсь, обнимаю ее и пытаюсь успокоить. Поворачиваюсь обратно от скрипа, смотрю, а черти уже бежать намылились.
- Стоять,- снова ору я.
Они испугано замирают и оглядываются на меня. Смотрят и словно чего-то ждут. Ага, им же, наверное, наказание полагается, они же к гвардейцу в дом залезли – кстати как? Вижу под дальней стеной подкоп. Да ладно.
Еще сильнее обнимаю Джулию , она шмыгает носом и начинает испугано плакать. Вот, взяли и напугали ребенка. Прямо псих берет – чувствую, орден на груди начинает вибрировать, и мой разум наполняется злостью.
- А вот сейчас я развлекусь,- говорю, и мне кажется, что они поменялись в лице – побледнели? Да ладно.- Вот ты садись на стул, а ты целуй его. Ага. Тем более у вас более выгодное положение – я никого за руки не держу.
После взаимного поцелуя черти дружно начинают плеваться. Снова порываются убежать.
- Стоять я сказал,- снова гаркаю я,- Мы еще не закончили.
Смотрю на Джулию – надо же, улыбается. А я думал, что мои дикие шутки ее до истерики доведут. Снова возвращаю внимание к двум чертям.
- Теперь местами меняйтесь, я сказал,- не знаю зачем, но я подмигиваю моему ангелу.
Смотрю, один вскакивает, а другой теперь занимает его место.
- Что теперь, господин гвардеец?
- Ну не знаю.
Гляжу на них и делаю вид , что думаю. А чего там думать. Это у людей шутка повторенная дважды становится глупостью, а это же черти. Хотя конечно если честно вообще убил бы. Ну это если совсем честно. А так – меня уже разжаловать хотят, а на кого я тогда Джулию оставлю, если мне наказание еще усилят.
- Чего сидим, кого ждем,- кричу я на напуганных чертей,- Целуйтесь уже.
Снова безропотно подчиняются. Потом долго плюются и утираются. Смотрю на них и ухмыляюсь. Джулия даже тихо смеется кажется.
Вот же ребенок, а чего смешного? Смешно , что я делаю с ними то же самое, что они делали с ней. Вот еще, ну и ладно. Чувство юмора у девочки все-таки хреновое. Но уж какое есть. Это вдохновение можно алкоголем добавить, а чувство юмора – оно или есть или его нет совсем.
Чтоб повеселить ребенка, повторяю экзекуцию еще пару раз. Потом вдруг вспоминаю о насущных потребностях Джулии.
- Теперь еще штраф,- ворчу я.
- Сколько, господин гвардеец?
- сколько вода стоит?- отвечаю я вопросом на вопрос.
Черти со злобой глядят на Джулию и отвечают:
- Десять монет – большая бутылка, пять монет маленькая.
10
- Значит штраф – пятнадцать монет. Но принесете натурой. Сейчас быстро туда и обратно. Принесете мне две бутылки воды – большую и маленькую.
- Так мы же. У нас денег нет.
- А меня не волнует,- снова чувствую у себя на груди пульсацию ордена,- Будете долго думать – еще наказание выдумаю. А теперь – быстро бегом.
Черти возвращаются достаточно быстро. Приносят все как и было сказано. Прямо при них демонстративно пою Джулию из маленькой бутылочки. Потом ставлю на стол большую.
А потом грубо их выгоняю и велю молчать под страхом смерти о том , что тут межу нами было. Два черта быстро сбегают, причем с завидным
