ведь удумала чего. И, главное, втихаря всё.
СВЕТА. Мам, она мне сейчас сама всё рассказала.
ЛИДИЯ. Что замуж вышла?
СВЕТА. Говорит, он только руку предлагал.
ЛИДИЯ. Сейчас посмотрим. Анна, чего копаешься! У тебя паспорт в сейфе, что ли?
АННА. Иду, Лида, иду.
Баба Анна семенит на кухню, раскачиваясь из стороны в сторону. Несмело протягивает паспорт своей дочери.
ЛИДИЯ (листая паспорт). Ну смотри, Анна. Если соврала, то я вас обоих – юных возлюбленных – тут закопаю… Чистый паспорт-то… (Показывает дочери развёрнутый паспорт.) Что же это вы, Игорь Иванович, всех в заблуждение вводите?
ИГОРЁК (невинно хлопая глазами). Это не заблуждение. Я считаю Анну Семёновну своей небесной женой.
ЛИДИЯ. Батюшки! (Сдерживая желчную улыбку.) Светка, это что ещё за крендибоберы? (Игорьку.) С небес, что ли, свалилась?
СВЕТА. Это он образно так выразился.
ИГОРЁК. Нет. Я всё правильно сказал. Анна Семёновна мне дана небесами. Она, конечно, очень скромный человек – я вижу, как её все обижают. И вы обижаете. Но она всегда всем прощает.
ЛИДИЯ. Так, понятно… Анна, паспорт ты больше не увидишь. А то, не дай бог, этот божеский человек тебе совсем мозги набок свернёт. И даже не вздумай у меня в комнате рыться!.. (Трясёт паспортом у Анны перед носом.) Я его своей старой знакомой отдам.
АННА. Горбоносовой?
ЛИДИЯ. Нет, не Горбоносовой. Ты её близко не знаешь.
ИГОРЁК. Лидия Васильевна…
ЛИДИЯ. Петровна я.
ИГОРЁК. Лидия Петровна, то что вы делаете… это дискриминация личности. Даже нарушение закона. Верните, пожалуйста, паспорт Анне Семёновне.
ЛИДИЯ. Ой, какие умные слова.
Из залы раздаётся плач ребёнка. Света спешно уходит к ребёнку.
Ребёнок из-за вас проснулся. Давайте-ка, покиньте помещение.
ИГОРЁК. Я никуда не пойду, пока вы не пообещаете, что не будете обижать Анну Семёновну.
ЛИДИЯ. Щас! Ещё в собственной квартире я буду перед кем-то обещания раздавать. Анна, убирай своего мужика, пока я его не выкинула!
Анна стоит не шелохнувшись.
Ну, сама напросилась!.. (Подходит вплотную к Игорьку.) Повторяю для слабослышащих – убирайтесь отсюда вон!
Игорёк сидит не шелохнувшись.
Не понимаете словами? Хорошо, будем руками!..
Лидия Петровна хватает его за руки и тащит из-за стола. Игорёк упирается.
Грязь мне разносят!.. Бомжатник устроили!.. Сволочи!..
СВЕТА (из залы). Мам, чего там за возня у вас?
Баба Анна хватается за сцепленные руки и тащит в свою сторону.
АННА. Лидка, не трогай человека! Отцепись, говорю!
ЛИДИЯ. Ах ты, гнида старая – против дочери идёшь!
АННА. Отцепись, Лидка!..
В самый разгар битвы в квартиру заходит Юрка. Услышав возню, он влетает на кухню.
ЮРКА. Задолбал!..
Юрка хватает под мышки Игорька и практически выносит его вон из квартиры.
АННА (крича вслед). Юрка, оставь его!
ЛИДИЯ (крича вслед). Юра, выставляй его из подъезда! Гад, ещё упирается в чужой квартире!.. Так, Анна, можешь убираться к своему Игорьку в канализацию. Мне здесь зараза не нужна. Тут маленький ребёнок. У меня здесь ценные вещи. Всё! До свидания!
Анна проскальзывает к себе в комнатку ни говоря ни слова.
Светка, дверь этой гадине больше не открывать! Бабку Анну в Дом престарелых отдам. (Кричит в дверь комнатки.) Шизофреникам тут не место!
СВЕТА. Мам, Дашка только что уснула.
ЛИДИЯ. Дашка уснула. Хоть бы на шум выбежала, матери помогла. Если бы не Юрка, он бы может зарезал меня.
СВЕТА. Мам, хватит чушь городить.
ЛИДИЯ. Как же все вы надоели мне.
СВЕТА. Не бойся, Юрка уже договорился. Через неделю уедем.
ЛИДИЯ. Ну и валите! Вот – Бог, а вот – порог.
Дашка начинает хныкать.
СВЕТА. Мам, я тебя щас урою! (Подскакивает к матери.)
ЛИДИЯ. Урою – тюремщица! Наверное, была бы возможность, из дома бы выгнала.
СВЕТА. Да что же ты заткнуться не можешь! (Закрывает ей рот ладонью.)
ЛИДИЯ. Это родной матери так вот рот затыкать!.. Ах ты, вертихвостка! (Хватает дочь за руки и тянет в сторону.)
СВЕТА (стараясь вырвать руки и дёргая мать). Сама вертихвостка!.. Мне бабка Аня всё рассказала… перед Юркой тут голая плясала!.. Без мужика уже с ума сходишь, на любого готова броситься!
ЛИДИЯ. И ты этой холере поверила?! Это Анна твоему деду изменяла, а я всю жизнь прожила без любви и без внимания. Не жила, а мучилась.
СВЕТА. И всех измучила… Поэтому и отец от тебя сбежал.
ЛИДИЯ. Так я знала, что он меня не любит, Света. Но я жила с ним – только ради тебя!
СВЕТА. А надо было жить ради себя. Твои жертвы никому не нужны. Посмотри, ты ведь в чудовище превратилась.
ЛИДИЯ (задыхаясь от негодования). Это я-то чудовище!.. Да я святая по сравнению с вами. Святая!
СВЕТА. Ты ёб…тая вместе со своей матерью! Вы – святые уроды, вот вы кто! У-ро-ды!
ЛИДИЯ (отпуская руки дочери). Всё... Светка, я тебе таких слов не прощу… Хоть сейчас уходите.
СВЕТА. Ничего. Недельку потерпишь.
Лидия Петровна уходит к себе в комнату. Света идёт успокаивать Дашу. Из своей комнатки выходит бабка Анна в старомодном плаще, нарядном платке и с сумочкой. В прихожей она сталкивается с вошедшим Юркой.
ЮРКА. Баб Ань, ты куда? Как на свиданье нарядилась.
Анна прикладывает палец к губам и уходит.
Что за семейка. Дурдом на гастролях.
Прошла неделя. В квартире стало как-то пусто. Исчезли картины, кашпо, маленькие иконочки с холодильника и полок. Только одна абстрактная картина, изображающая «космические грёзы», висит на стене. Лидия Петровна и Света сидят в зале на диване. В прихожей стоят чемоданы и детская коляска с ребёнком.
СВЕТА. Мам, за Дашку не беспокойся. Корчевский надёжную няньку нашёл. И недорого.
ЛИДИЯ. Ваша семья: что хотите, то и творите. Ты мать всё равно не слушаешь. Ладно уж: если что не так, пиши сразу, помогу чем смогу. Может, приехать надо – на вахте вместо меня посидит кто-нибудь, чай, не пороховой завод. Юрка-то чё, опять в театр, что ли?
СВЕТА. На театральную зарплату в Москве попробуй-ка проживи, надо же ещё и за жильё платить.
ЛИДИЯ. Светка, у меня денег нету. Не надейся.
СВЕТА. Мам, не надо, а. Юрка на курсы пойдёт, будет компьютер учить. Сейчас все знание компьютера требуют. Станет хорошим специалистом – с руками оторвут.
ЛИДИЯ. Ну, дай-то бог!
СВЕТА. Мам, ты бы Аню домой вернула, а. Ну что теперь всю жизнь как волки будете.
ЛИДИЯ. Откуда я её верну, скажешь тоже. Она теперь у этого Игорька где-то скрывается. Уже четвёртый день нету. Вон, записку в ящик бросила… (Достаёт из кармана платья сложенную записку. Читает.) «Лида, не беспокойся, за квартплату отдам с пенсии. Игорёк обо мне заботится. Анна». Рехнулась она, что ли, на старости лет? Игорёк какой-то… Бабаев был бы, он бы из этого Игорька всю душу вытряс.
СВЕТА. Мам, Юрка интеллигентный человек…
ЛИДИЯ (перебивая). Ой, ладно! А то ещё перед дорогой поссоримся. Где муж-то твой?
СВЕТА. Пошёл в дорогу чего-нибудь купить.
ЛИДИЯ. Специально, чтобы мои котлеты не брать? Я ведь не попрекала его, я просто смотреть не могу, когда человек всё делает не по уму, а по…
СВЕТА (перебивая). Мам, ты сама сказала, не надо ссориться.
ЛИДИЯ. Молчу, молчу.
Входит Юрка с пакетами: пакеты большие, и держать их неудобно.
ЮРКА. Света! Помоги, а то уроню сейчас.
Света торопится в прихожую и берёт два пакета у мужа из рук. Несёт их на кухню, туда же идёт и Юрка. Следом за ними в кухню входит и Лидия Петровна.
СВЕТА. Куда столько набрал-то? Мы уже завтра утром в Москве будем.
ЮРКА. А это не только нам… Тут вот тортик Лидии Петровне и шампанское. И апельсинов взял… (Выкладывает всё на стол.)
ЛИДИЯ. Да ты что, Юрка! Зачем это мне – себе забирайте.
СВЕТА. Ты где денег-то взял?
ЮРКА. За керамику получил. Лидия Петровна, моя компенсация за канализацию. (Откупоривает шампанское.) Вы правы, это была не пыль, это была глина.
ЛИДИЯ. Да я уж поняла… Юрка, ты же знаешь, я не употребляю алкоголь.
ЮРКА. Это не алкоголь, это забродившая газировка. (Разливает по бокалам.) Женщинам омолаживает лицо и успокаивает нервы…
ЛИДИЯ. Ну, если омолаживает, чёрт с вами. (Берёт в руки бокал.) Пусть всё у вас сложится на новом месте. Пусть удача вам сопутствует.
СВЕТА. Мам, и вы с баб Аней помиритесь. (Поднимает бокал.)
ЮРКА. А то в гости не приедем.
ЛИДИЯ. Да ну вас.
Все чокаются и пьют шампанское.
Юрка, а чего одну картину-то оставил, не покупает, что ли, никто?
СВЕТА. Мам, он их бесплатно раздал.
ЮРКА. Вы же сказали, вам эта картина больше всех понравилась. Вот и любуйтесь – на память.
ЛИДИЯ. Ну, спасибо. Ой, похорошело прямо!.. (Смеётся над собой.) Пьяная, что ли… Щас, Светка, разойдусь, плясать начну!
СВЕТА. Давно пора, мам.
Со стороны лоджии слышится настойчивый сигнал автомобиля.
ЮРКА. Так, за нами приехали. (Осматривает вещи.) Ничего не забыли?..
СВЕТА. Да я уже раз десять всё просмотрела.
ЛИДИЯ. Может, донести чего, помочь?
ЮРКА. Чемоданы я загрузил. Так… Коляску я возьму. Света, забери эти пакеты.
СВЕТА. Мам, давай!.. Всё. (Целует мать в щёку. Берёт пакеты и выходит.)
ЛИДИЯ. Юрка, ты Светку не обижай.
ЮРКА. Лидия Петровна, как я могу любимого человека обидеть.
ЛИДИЯ. В жизни всяко бывает… Ну, ладно.
Они постояли друг против друга, так и не решившись обняться на прощание, Юрка поднял коляску на руки и ушёл. Лидия Петровна осталась стоять перед закрытой дверью.
Поехали за орехами… А я сирота пошла за ворота̀.
Она идёт в лоджию и машет вниз рукой.
Светка, смотри хоть там не злоупотребляй… Ну, ладно. Всё!.. Давайте…
Она идёт в залу и смотрит на одну, оставшуюся от Юрки, картину и керамику на стене.
Теперь буду на вас одна любоваться…
Машинально включает телевизор и садится перед ним, но смотрит куда-то мимо, куда-то в пустоту. Слышен звонок в дверь.
Ну вот, Анна как всегда опоздала.
Лидия Петровна идёт в прихожую и открывает дверь. Там стоит Игорёк. Лицо его беспокойно и напряжено.
О, сколько лет зимой не виделись.
ИГОРЁК. Лидия Петровна, паспорт Анны Семёновны. Срочно нужно.
ЛИДИЯ. Что, в Загс не терпится?
ИГОРЁК. У Анны Семёновны сердце. Плохо ей там.
ЛИДИЯ. А поясней можно сказать?
ИГОРЁК. Скорая забрала. В реанимацию, сказали.
ЛИДИЯ. Господи. У неё инфаркт, что ли?
ИГОРЁК. Ну да. Вроде как обширный инфаркт, сказали.
ЛИДИЯ. Господи, Игорёк! Что ж из тебя слов-то не вытащишь!.. (Бежит за паспортом Анны в свою комнату, хватает его, на ходу набрасывает лёгкий плащ и косынку.) Она хоть живая, Игорёк? Честно скажи!..
ИГОРЁК. Её увезли. Меня в скорую не пустили.
ЛИДИЯ. Ой, Господи!..
Лидия Петровна крестится перед порогом, повернувшись лицом в квартиру.
Дай, Господи, чтобы не одной вернуться!..
Разворачивается и уходит вслед за Игорьком.
ЗАНАВЕС
